Стиснув зубы, Маделин вышла из его кабинета.

Алексей никогда не домогался женщин. Они сами домогались его – даже тогда, когда он был неизвестным и небогатым. Просто, когда он заработал свой первый миллион, женщины стали чаще кокетничать с ним.

Однако сейчас он готов был молить Маделин о любви. Тело страдало от сексуального голода, сон окончательно покинул его.

Сегодня он был холоден с Мэдди, а затем он увидел боль в ее глазах. Такая глубокая быль вряд ли могла быть вызвана их спором.

И он отвернулся от нее. Потому что не хотел реагировать на эту боль. А теперь раскаяние грызло его изнутри.

Перед глазами вспыхнул ее образ: обнаженная, с раскинувшимся черным шелковым платьем возле ног. Но этот образ быстро сменился другим: она стоит в его кабинете, и глаза ее наполнены страданием…

Он должен позвонить ей. К черту гордость! Взяв телефон, Алексей набрал ее номер.

– Да? – Голос ее звучал так, будто она спала. Или плакала. Сердце его сжалось при этой мысли. Он совсем не хотел причинить Маделин боль.

– Мэдди…

– Алексей? – настороженно произнесла она. – Сейчас половина двенадцатого.

– Я знаю. Ты можешь приехать ко мне домой? Моя квартира находится над студией.

– Я?.. Да.

– Прислать за тобой машину?

– Нет, я могу приехать сама. Буду у тебя через десять минут.

Это были долгие десять минут. Услышав звонок, он быстро нажал кнопку домофона, а когда она подошла к дверям его квартиры, они уже были открыты для нее.

Пропустив Маделин вперед, Алексей поцеловал ее. Очень бережно и нежно. Обвив его шею руками, она прижалась к нему.

– Проходи, – сказал он.

Маделин прошла внутрь, и он закрыл за ней дверь.

Терпение Алексея подходило к концу. Он так хотел ее!

– Гостиная здесь не очень комфортная, – сказал он, взяв ее за руку. – Я покажу тебе свою спальню.

Улыбка расцвела на ее лице, и глаза, сузившись, блеснули так, как они блестели всегда, когда она была счастлива.

Маделин рассмеялась:

– Ловко!

– Но ведь это работает, да? Улыбка ее стала еще шире.

– Конечно.

Он повел ее через просторную гостиную к двойным дверям, за которыми находилась его спальная комната. Обычно Алексей не приводил женщин к себе домой, предпочитал встречаться с ними в гостиничных номерах. Но все же у него не возникло ощущения, будто Маделин вторглась в его личное пространство. И не было ощущения, будто он ущемляет себя в чем-то, чтобы получить ее.

– Мне нравится здесь, – сказала она, оказавшись в его спальне и оглядываясь вокруг. – Очень… мужественная обстановка.

Он рассмеялся:

– Разве? Я заплатил дизайнерам за этот интерьер.

Маделин, улыбнувшись, сняла с себя жакет и бросила его на кресло, стоявшее возле кровати.

– Ну, они прекрасно справились со своей работой. Кровать буквально заманивает. Хотя черное покрывало я поменяла бы на что-нибудь другое.

Алексей прижал ее к себе, запустив пальцы в шелковистые темные волосы, и поцеловал. Маделин ответила на его поцелуй, обхватив руками его лицо и нежно поглаживая его подбородок.

Он положил ее на кровать, и она тихо вздохнула, когда спина ее коснулась матраса. Рассмеявшись, Алексей поцеловал ее в шею.

Он не мог вспомнить, когда в последний раз смеялся вместе с женщиной. Когда в последний раз секс был для него таким интимным, личным. Когда в последний раз для него имело значение, с кем он спал…

Нет, все-таки он смог вспомнить. В последний раз это было у него… с Мэдди.

А затем все мысли исчезли у него из головы, потому что Маделин стянула с него футболку и отбросила ее в сторону…

Алексей лежал на боку, прижимая Маделин к себе. Она прильнула к нему, обдавая его грудь жарким дыханием.

– Я сожалею о том, что между нами произошла такая размолвка, – глухо сказала она, тихо роняя слова.

– Я причинил тебе боль, Мэдди, и мне горько от этого, хотя я не понял, почему ты так расстроилась.

Она прерывисто вдохнула:

– Я… На самом деле ты ни в чем не виноват. И тебе совершенно не надо знать, почему я так расстроилась.

Алексей сжал зубы:

– И все-таки кто тебя обидел?

Он крепче сжал ее в объятиях. И понял, что хочет это знать. Понял, что готов убить того, кто поселил такую печаль в ее глазах. Ему хотелось быть уверенным – этим человеком был не он.

Нервно рассмеявшись, Маделин отодвинулась от него:

– Это провокационный вопрос.

Он разрывался между желанием сказать ей, что она вправе хранить свои секреты, и желанием узнать больше. Желанием попытаться разогнать ее демонов. Он повернулся к ней так, чтобы видеть ее лицо:

– Ну хорошо…

– Может быть, мне надо начать со своих родителей? – неожиданно стала рассказывать Маделин, не глядя на него. – Они… не очень интересовались детьми, а я была поздним и нежданным ребенком. Они уже вырастили моего брата, а меня вообще не ждали и не хотели… Я на пятнадцать лет младше Кейджа. К тому времени родители уже не думали о детях.

Сердце Алексея больно сжалось. Что он может сделать, чтобы облегчить ее боль? Ничего. Но в этот момент он ощущал в Мэдди огромную потребность в сочувствии.