Статья 10

Гражданам Стороны 1 настоятельно не рекомендуется посещать территорию Стороны 2 в целях, выходящих за рамки официально одобренных Правительством Стороны 1 и в особенности тех из них, что носят сугубо частный характер. Во время визитов, одобренных Правительством Стороны 1, о чем должен свидетельствовать официально составленный документ, и должным образом завизированных в представительстве Стороны 2, граждане обязаны находиться в транспортном средстве со специальной защитой и ни в коем случае его не покидать. Исключение составляют случаи, когда последнее требование напрямую противоречит заявленной цели одобренного обеими сторонами визита.

11 мая 2022 года. Два часа пополудни. Таймыр

Мой сон живет. И я в нем живу. Какие-то радужные полосы и вьющиеся полотна наверху и россыпь искр по бокам, холодные струи… сверкание солнц и жара. Ласковый покой и темнота.

И сразу ослепительное холодное свечение падает сверху, сбоку, охватывает со всех сторон — приподнимает меня кверху так резко, что едва успеваю удержаться на простыне в положении сидя, обхватив руками коленки.

— Что за хрень такая, меня же вроде убить собирались, — хрипло бормочу я. И даже вдыхаю и выдыхаю нечто вроде воздуха. От этого в горло мигом вступает боль: словно что-то рвет его изнутри. Похоже, мне в очередной раз выдрали гланды, которые с моих четырнадцати лет как-то ухитрились отрасти снова.

И я открываю глаза, растерянно вертя головой по сторонам.

Темное серебро льется из широкого окна, задернутого серой шторой, освещая всего-навсего обстановку заурядной городской больнички или гостиницы: узкая «полуторная» кровать с откинутым покрывалом (а на ней я в атласной пижаме), тумбочка, пустые полки во всю стену, что напротив ложа, а в нише посреди полок — акварель: крутохвостые лайки тянут нарты сквозь обильный снегопад, юная женщина лежит на плече молодого каюра, прижмурив раскосые глаза в чудесной улыбке, а на голову ее мужа, одетого в парку, надвинут капюшон с пышной оторочкой и крошечным горделивым хохолком сверху.

Стоило мне захотеть приглядеться к картинке — и вот, будто я там внутри сижу. Чудно: все мои чувства не то что обострились, но явно обрели четвертое измерение.

— С благополучным прибытием, — говорит над моим ухом звонкий женский голос.

Девушка в форме сиделки или горничной подобралась ко мне со спины или всё время там стояла. Она, а как же. С виду прямо Вивьен Ли в самом узком корсаже Скарлетт из культового фильма и с подобием чего-то типа длинного градусника внутри. Градусника, наполненного красной ртутью.

— Прибытием куда?

— В Кузницу Дьявола.

Вивьен в одно мгновение оказывается у окна, отдергивает занавеску — и:

…Черная угольная земля с крупными комьями шлака простирается до самого горизонта. Какие-то жуткие развалины курятся дымом и пеплом, который ветер свивает в зыбкие трубы. Настоящие трубы тоже имеются, но они молча вырастают над горами отвалов и петлями ржавых подъездных путей.

— За что мне это — за попытку непрямого суицида? — бормочу я.

Тут дверь открывается, впуская… ну естественно! Моего красавчика вампира.

— А тебя почему в адское пекло упекли? — тупо острю я от некоторой неожиданности. — Неужто за меня?

— Я здесь живу, — отвечает он. — Как теперь и ты.

— Норильск, — осеняет меня. — Анклав…

Уже не соображая толком — руки сами делают — я с силой хватаю эту скотину за плечи, прыгаю с ложа вниз и всем телом скольжу промеж его расставленных для упора ног в обтяжных сапогах, будто в фигурном катании на льду. Но тотчас же, без усилий и с прямой спиной, возвращаюсь в прежнее положение.

— Тали, ты не поняла, — говорит он хладнокровно, отводя мои руки подальше от себя. — Есть такой бородатый анекдот про говорящего попугая: «Кульком ли, тушкой — а за бугор сваливать надо». Смертного через купол можно переволочь без проблем, только если он полный труп. Вот мы тебя такой и унесли. А дальше… сама видишь.

— Самопроизвольное воскрешение, — саркастически говорю я. — В сомнамбулическом виде я поднялась с ложа скорби и укусила парочку бедненьких невинных вайпов.