Наш хозяин вновь протягивает руки к Максу, потом, вспомнив, отдергивает. Прекрасно. Боже, такая мелочь! Болван!

— Сказать по правде, меня тоже поразило то хладнокровие, с которым вы преодолевали препятствия. Кстати, ваш приятель Всеволод Зиновьев, или Способ, выжил и с ним будет все в порядке. А теперь — к делу.

— Да. Я слушаю.

— Итак, в свое время в наше поле зрения попали Юлия Ясинская и ее партнер, Алексей Богулевский. Подозрительно быстро поднялись наверх люди ниоткуда: дом моды, «Галатея»... Потом стало известно о причастности Богулевского к торговле людьми, в частности женщинами. И здесь всплыло несколько интересных фактов: к этому делу имеют отношение люди из моего ведомства, а также несколько очень высокопоставленных чиновников. Я применяю самые жесткие меры к таким сотрудникам, но тогда, в пятом году, все дело сорвалось: кто-то пронюхал о факте расследования — думаю, это был майор Вишневецкий, он тогда имел отношения с женщиной, которая... знала многое. И Богулевского убрали, персонал развеяли по ветру, а Бойченко стал моим заместителем. Я проглотил это — потому что так быстро и эффективно мог действовать только человек, обладающий огромной властью и неограниченными средствами. Но когда из Парижа вернулась Юлия Ясинская... Я понял, что вы — не она. Сразу. Ну, настолько-то я тоже профессионал. Мы связались с нашими коллегами в Париже и выяснили, что ни одного вызова «Скорой» на тот адрес, откуда забрали Юлию, не было в тот день.

— Почему Карина прислала мне снимки? Это же она подсыпала Юлии отраву? — Больше, кстати, этого никто не мог сделать. Ни у кого не было достаточного мотива.

— Да, из ревности и жадности. Это факт.

Вот только как тебе этот факт стал известен? Во мне же не только воспоминания Керстин, воспоминания Юлии — тоже, они не такие яркие, но есть. Это Карина принесла мне кофе в тот день, но никто не мог этого знать — кроме тех, кто платил ей.

Макс прыгнул мне на колени. Видишь, милый, Осирис пощадил нас. Мы почти распутали этот узелок

— Николай Иванович, а лейтенант Волошин...

— О нем и о его семье позаботятся в ближайшее время.

Именно этого я и боюсь. Надо ускорить события.

Всех, кто причастен к делу, тихо уберут — так или иначе. Я им пока зачем-то нужна — вот только зачем? Но действовать они будут тихо. Потому что, если хоть что-то станет известно, правдоподобную сказочку тяжело будет сплести даже этому затравленному, безразличному к собственной судьбе народу. Значит, ставка высокая — мир в кулаке.

— Хорошо, господин Зарецкий, я поняла. Когда я смогу вылететь в Париж?

Я все делаю правильно. Вот сейчас он... Я поворачиваюсь спиной к ним. Ва-банк.

— Юля, берегись! — Голос Игоря и выстрел.

Черт, я немного опоздала, нож торчит в горле нашего водителя. Игорь сползает по стене, пуля попала ему в грудь. Другой нож — не мой — пытается вытащить из своего бедра фальшивый генерал. Но напрасно. Игорь — хороший ученик, прямо в артерию! За пару минут, если не наложить жгут, он истечет кровью.

— Где настоящий генерал? Говори, сука, не то я тебе глаза выколю!

— Он в подвале, где аппарат. Нет, это я генерал... Там, там... в старом отделении... на Солидарности... старое отделение милиции... Они заставили.

Его кровь, похоже, вся закончилась. Черт!

— Игорь, ты как?

Глупый вопрос, это и так ясно. Но я должна... что-то сказать. Сделать. Но что? Он умрет. Мы оба это знаем.

— Как ты поняла, что он... ненастоящий? Я с ним... работал. И не понял. Как ты... Ты же его никогда не...

— Да, я с ним никогда не встречалась. Но я влезла в секретные файлы госпиталя УМВД. У генерала Зарецкого уже пару лет астма, он не переносит шерсти животных. А этот болван гладил Макса.

Нужно говорить. Но что? Я не хочу, чтобы он умирал.

— Я к этому непричастен... Я люблю тебя. Ты... забудь меня.

Ему тяжело говорить, но молчать уже не имеет смысла.

— Я хочу, чтобы ты... свое счастье. Я не говорил тебе... я не мог. Но я люблю тебя.

— Не надо говорить. Тебе тяжело.

— Нет. Теперь мне уже долго придется... молчать. Вот видишь — все случилось, как мы говорили. Помнишь? Пока не разлучит нас смерть. Я хотел...

Я знаю, что ты хотел. Но это уже неважно, потому что все твои желания умерли вместе с тобой. Господи, за что нам это? Почему все, кого я люблю, исчезают из моей жизни навсегда? И я должна каждый раз по новой собирать свой разбитый мир. И делать вид, что не замечаю белых пятен на его фоне. Почему это происходит со мной?

В кухне есть много бытовой химии, это мне пригодится. Какие интересные вещества можно создать, соединив в разных пропорциях те жидкости и порошки, которые призваны служить человечеству на пути ко всеобщей гигиене тела и помещений! И хорошо, что этого почти никто не знает. Трудно представить, что случилось бы, стань эти знания общедоступными. Вот еще немного каустика... Да, милый, я проведу обряд, и твоя душа вместе с дымом полетит в Валгаллу. Отлично будет гореть и громыхнет не хило. Эй, где ты там, мой лев? Пора уходить.

На пороге я оглядываюсь. Прощай, милый. Нам было хорошо вместе. Это же такая игра. Ты выбыл — мне водить. Прощай.