Это не ворота, а что-то огромное и темное, оно ползет в сторону, открывая белую подъездную дорогу, в сумерках виден хорошо освещенный трехэтажный дом. Это сколько ж он платит за электроэнергию? Счетчик небось вертится, как волчок. А уж домина громадный, убирать в таком — сто потов сойдет.

— Лиза, что это у тебя?

— В пакете продукты, в доме есть холодильник? Надо выгрузить, не то сосиски испортятся и молоко прокиснет, если так оставим.

Стас, пряча улыбку, забирает у меня пакет. Если ты, красавчик, будешь корчить из себя аристократа, получишь по морде. Нашел перед кем строить из себя козу в сарафане. Господи, как голова-то болит!

— Ей надо срочно где-то прилечь.

Голос Рыжего достигает моих ушей, словно сквозь вату. Да, мне бы сейчас где-то приземлиться, потому что в последнее время моя жизнь напоминает дурацкий триллер, и по законам жанра я еще в самом начале пути, ведь у меня есть только вопросы — и ни одного ответа. Но я не могу сойти с дистанции, есть вещи, которые человек должен сам для себя сделать, так что я обязана сама во всем разобраться, пока могу.

— Поднимемся наверх. — Стас обнимает меня за плечи. Не надо, Стасик, это больно. — Там спальни, приляжешь.

Своим шансом он воспользовался в полной мере. Может, это того стоило? Ну, для него уж точно стоило, Танька была права, я всех сужу по себе. Но Стас другой, и правда у каждого своя.

Дом большой и красивый, но неуютный. Либо у Стаса холодно на душе, либо ему попался паршивый дизайнер. Надо у него спросить, хотя не все ли мне равно? Нравится ему жить в таком доме — его дело.

— Вот в эту комнату.

Рыжий помогает мне снять плащ и сапожки, я сижу на диване, нырнув в полусон, а Вадик снимает с меня юбку и свитер, несет в кровать и укрывает пледом. Через минуту в мое предплечье входит игла — Рыжий что-то колет мне. Надеюсь, голова пройдет.

Я просыпаюсь от их сердитых голосов. Я не хотела подслушивать, но они кричали друг на друга, в какой-то момент мне даже показалось, что подерутся, но, слава богу, они воздержались. Я одеваюсь и выхожу к ним.

— Лиза?! — Ты, парень, забыл, что я здесь?

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Рыжий.

— Нормально. Стала как новая. Где моя папка?

— Вот. — Стас подвигает ко мне папку. — Мы тут просмотрели документы, Старик хорошо поработал. Есть хотите?

— Потом. — Я устраиваюсь на полу, застланном мягким ковром. — И я хочу услышать все, что ты собирался нам сказать. Давай, Стас, колись, чистосердечное признание смягчает наказание. Что ты знаешь о делах Деберца?

— Собственно, я и сам хотел об этом поговорить. — Он откладывает в сторону бумаги и устраивается рядом со мной. — Садись с нами, Рыжий, в ногах правды нет, а разговор будет долгий.

Мы сидим на ковре перед камином, Рыжий подбрасывает в него дрова. Я уверена, что все мы вспоминаем сейчас одно и то же — наше место у реки, посиделки вокруг костра.

— Стас, у тебя есть хлеб и шампуры?

— Лиза, ты гений!

Через несколько минут мы уже печем на огне хлеб и сосиски. Иллюзия почти полная, вот только компания распалась — двое уже никогда не сядут рядом с нами.

— Давайте представим, что Кук снова ушел бродяжить, а Ирка... — говорю я.

— Ирка увязалась за ним — из любопытства. — В глазах Стаса пляшут огненные языки. — Просто представим себе, может быть, так оно и есть на самом деле.

— Да. — Рыжий подает нам солонку. — Они отправились в путешествие. Стас, твоя очередь рассказывать.

— История странная, и узнал я о ней случайно. У нас с Деберцем есть общий интерес — антикварный магазин. Мы оба коллекционируем разную мелочовку. Ну, это модно, но иной раз и правда попадается что-то редкое. Мы познакомились пять лет назад и временами имели дело друг с другом, иногда — выручали друг друга, так что отношения у нас сложились вполне дружеские.

— Стас, давай покороче.

— Лиза, я просто хочу, чтобы вы поняли суть моих отношений с Деберцем. Я не имею касательства к его делам, в тот день, когда мы встретились на проспекте, он позвонил мне сам — вроде бы по делу, но просьба была одна — привезти к нему тебя. Он клялся, что ничего плохого тебе не сделает, наоборот, ты помогла ему тем, что указала на больную проститутку, с которой он, по его словам, «развлекся». Я не знал, что речь идет об Ирке. Когда ей предложили работу за границей, я предупреждал ее, что это совсем не то, что ей обещают, но она меня послала. И я решил, что она там где-то и сгинула. Я расспросил Деберца и удивился — не то слово! Ирка! А когда нашел тебя и привез к нему, то понял, что протупил. Я там только сообразил, что все это спектакль и Деберц просто прощупывает тебя, но зачем? Этого я не знал. Тогда я нашел Ирку.

— Ты с ней говорил?