«Именно этот молодой человек и приходил. Я говорю: какая работа тут - знаете? А он: мне что угодно. По оплате поговорили. Ну, я говорю, без проблем, контракт оформим, и с понедельника можете выходить. Только желательно, чтобы Вы купили себе резиновые сапоги. У нас тут - сами понимаете... Правила Техники Безопасности, средства индивидуальной защиты, все такое. Резиновые сапоги - это обязательно!»

«В самом деле: обязательно?» - иронически спросил Марк. Несколько секунд назад за спиной мистера Кауфмана бригада подростков прокатила тележку, наполненную до краев коровьими лепешками. Из шести малолетних работников, лишь двое были обуты, причем не в «обязательные» резиновые сапоги, а в сандалии из старых покрышек.

Мистер Кауфман бросил взгляд на «вьетнамки» на ногах Дженни Хобсон и ее дочерей и скорректировал: «В шлепанцах и сандалиях тоже можно работать, но надо осторожно... Ну так вот, про этого Ника Хобсона... Я ему сказал про сапоги, а он говорит: извините, забыл Вам сказать. У меня вместо ноги - протез. Я говорю: а что же Вы мне, золотко, голову морочите? Мы нанимали раньше инвалидов. Одно беспокойство, и никакой выгоды. Поскользнетесь, чмок, и головой в дерьмо. Поминай, как звали. Или, скажем, Ваш обрубок ноги загноится, или что-то в таким же духе. А мне за Вас - отвечать? У нас и на двух ногах еле выдерживают. Нет, говорю, Вы уж извините, но инвалида я взять не могу. Он сразу попрощался и ушел. Ну, оно и к лучшему. У нас тут - сами понимаете...»

«Когда это было точно, можете вспомнить?»

«Сейчас...» - он снова почесал лоб. «Шестнадцатого! Во вторник. Мы, ведь, семь дней в неделю. Но в субботу - мой партнер дежурит. А я потом - в воскресенье. В понедельник я - выходной за воскресенье. Да, во вторник, точно.»

«Вы говорите: во вторник, шестнадцатого апреля? И в какое время этот Хобсон приходил сюда?»

«Около обеда. Одиннадцать или одиннадцать тридцать...»

«Видишь, Лиз, как работает ФБР?» - прокомментировал рассказ Марк, когда они распрощались с ассенизаторами. «Теперь мы, во-первых, твердо знаем, что убитый искал работу в трущобах района Меза всего десять дней назад, то есть за семь дней до убийства. И он был готов на любую работу, даже ассенизатором. Это значит, он приехал в Хьюстон совсем недавно. Меньше месяца, я думаю. Во вторых, в семейке проституток нам сказали, что убитая, возможно, была «нелегалкой» и работала на сутенера где-то на противоположной стороне проезда Меза. Но это уже - чистой воды вероятности, а не факты.»

«Не могу поверить, как мало удалось узнать за пол-дня работы.»

«Да, хотелось бы чего-нибудь посолиднее. Тем не менее, в нашем деле частенько так бывает. Бегаешь целый день - и все без толку. По крайней мере, есть какие-то зацепки, над чем я могу поработать после обеда. Спасибо за помощь, Лиз...»

Говоря о том, что он будет работать после обеда над «зацепками,» Марк выдавал желаемое за действительное. Наскоро перекусив у уличного торговца, он поехал к себе в Участок и провел следующие три часа, приводя в порядок документы следствия. Известно, что подобная работа всегда занимает вдвое дольше, чем ожидается. В три у них была назначена телеконференция со штаб-квартирой ФБР в Вашингтоне, - такие совещания проводились регулярно, каждые две недели.

В 2020 году, имея на руках цепочку из пяти-шести серийных убийств, штаб-квартира ФБР уже парашютировала бы на них несколько «алан-пинкертонов,» и эти энергичные ребята занимались бы всей необходимой беготней вместо (и под руководством) Марка. А если бы это не дало результатов течение четырех недель, штаб-квартира развернула бы в помощь Марку и Алану свою дежурную бригаду «шерлок-холмсов» и «доктор-уотсонов.» И целую команду мускулистых «рэмбо» в придачу - чтобы поучаствовали в задержании. Теперь, в 2030 году, все, что штаб-квартира могла дать Марку, - анализ данных, да еще добрый совет и пожелание удачи по видеосвязи. Это означало, что всю работу приходилось делать местным сотрудникам. Не то, чтобы у штаб-квартиры кончились все эти «пинкертоны» и «рэмбо,» просто их доставка по месту применения стала слишком дорогим удовольствием.