« Почти за каждымповоротом реки нас подстерегала новая опасность», – написал Морде, когда они, напуганные появлением не в меру любопытного Макдональда и готовые, если это будет необходимо, любой ценой защитить от него уже добытую информацию, торопливо спускались вниз по реке к деревне, где жили тавахка. Их каноэ стремительно пронеслось сначала по Рио-Бланко, а потом и по Куйамель. В некоторых местах скорость течения достигала 30 километров в час, и по поверхности воды гуляли огромные волны. Браун сидел у руля на корме, а находившийся на носу Берк направлял лодку на более спокойные участки реки. Расположившийся в центре лодки Морде орудовал двухметровым деревянным шестом и вычерпывал хлещущую через борта воду. «Упади кто-нибудь из нас в реку, шансов на спасение не было бы, – вспоминал он с волнением. – Острые как бритва камни моментально разорвали бы наши тела в клочья».

Пита они взяли с собой, и он весь день кричал, словно предупреждая путешественников о какой-то упущенной из виду опасности. Это было 15 июня. С момента их прибытия в страну прошло уже почти три месяца. Бородатые, грязные и изрядно отощавшие путешественники стали похожи на первобытных людей.Драная одежда висела на их истощенных телах, изношенные ботинки впору было выбрасывать. Морде писал в дневниках, какие страдания доставляли им насекомые. В сыром воздухе тучами роились слепни, москиты «атаковали миллионами… и сжирали заживо».

Мощь реки росла с каждым ее изгибом. Один участок Куйямель, на преодоление которого вверх по течению у них ушло около восьми часов, в обратную сторону они проскочили всего за 48 минут. Каноэ спрыгивало с полутораметровых порогов, на изгибах реки врезалось в камни, угрожая вот-вот развалиться на куски, и сразу же оказывалось на вершине нового небольшого водопада.

На участках спокойной воды мужчины переводили дух и рассматривали до неузнаваемости изменившиеся пейзажи. Они путешествовали по рекам уже около месяца, но теперь берега полностью трансформировались под действием прошедших за последние дни ливней. Бесследно исчезли песчаные отмели, бурные потоки смыли и унесли с собой целые участки леса. Даже сама вода в бурлящей реке изменила цвет, превратившись из мутно-зеленой в светло-коричневую пенистую жижу, напоминавшую кофе, в который добавили слишком много сливок. Путешественники не раз беспокоились, что река рано или поздно восстанет против них, и теперь это произошло.

«На поворотах реки нас за одежду цепляли своими шипами всякие растения. Много раз нам приходилось ложиться на дно лодки, чтобы проскользнуть под клубками лиан», – писал Морде в дневнике, и слова его звучали, как исповедь солдата, обратившегося в бегство. «Все отмеченные нами на картах ориентиры исчезли, – продолжал он. – Обезьяны провожали нас ревом и громкими воплями». Он начал понимать, что времени у них осталось совсем мало. Непрекращающиеся ливни быстро превращали джунгли в непроходимое месиво грязи и растительности.

Они планировали добраться до Патуки к наступлению темноты, но ошиблись с расчетами. «Мы решили рискнуть и идти до конца, – написал Морде ближе к концу того дня, – но джунгли как всегда победили. Небо быстро потемнело, и начался новый ливень». Ураган вынудил их пристать к берегу. До нитки промокшие мужчины расчистили небольшую площадку и построили защитный навес из веток. Всю ночь они просидели под ним, пережидая ливень и стараясь восстановить силы. «В ту ночь минуты казались нам часами, – рассказывал Морде. – Исцарапанные и покрытые синяками, мы курили и ждали утра. Спать было невозможно… наши ноги торчали из-под навеса, и их заливало дождем».

Утро было хмурое. Мужчины перекусили галетами, провонявшими плесенью и атаковавшими их весь предыдущий день мухами. Мысли о подозрительном геологе Макдональде не оставляли их и днем. Они добрались до Патуки, которая теперь стала почти такой же стремительной, как и Куйямель. У Морде, непрестанно работавшего длинным деревянным шестом, разболелись плечи, тело было покрыто кровоподтеками, ссадинами и волдырями от укусов насекомых. Последние полтора дня речного путешествия показались ему финалом тяжелейшей битвы.

Когда они, наконец, прошли все речные пороги и оказались в относительно спокойных водах, серьезно заболел Браун. Его колотил сильный озноб. Морде завернул его в одеяла и сам занял место на корме лодки. У мужчин возникли опасения, что экспедицию придется закончить досрочно. Через пару часов они все-таки добрались до деревни тавахка, но от усталости уже не могли разговаривать: «У нас не было сил даже перекусить. Мы просто поставили свои раскладушки и легли спать».