24 августа 1936 года Рузвельт пригласил Гувера в Белый дом. На протяжении своего президентского срока Рузвельт, как заведено, отказывался вести письменные отчеты о решающих встречах, особенно по вопросам тайной разведки. Существует лишь одна запись этого разговора, сделанная Гувером.

Рузвельт хотел поговорить об «антиправительственной деятельности в Соединенных Штатах, особенно фашизме и коммунизме»[125], ему нужна была «полная картина» их влияния на политику и экономику страны, если верить записям Гувера. Но Гувер сосредоточился на продолжающихся расследованиях ФБР в отношении коммунизма в Америке. Он предупредил президента, что коммунисты прибирают к рукам профсоюз портовых грузчиков на Западном побережье, что они имеют планы на профсоюз шахтеров и запасы угля страны и обладают огромным влиянием на прессу посредством Американской гильдии газетных работников.

«Я сказал ему, — записал Гувер, — что коммунисты планируют заполучить контроль над этими тремя объединениями и, сделав это, смогут парализовать страну… остановить морские перевозки, работу промышленности и публикацию любых газет». Гувер далее сказал, что коммунисты внедряются в само правительство через Национальное управление по трудовым отношениям.

Затем Гувер сказал президенту, что ФБР нужны новые полномочия для проведения тайных разведывательных операций. Он процитировал закон от 1916 года, согласно которому Госдепартамент наделил ФБР полномочиями вести тайную разведку.

Рузвельт вызвал госсекретаря Корделла Халла, и все трое встретились в Белом доме на следующий день 25 августа 1936 года. Президент сказал, что, раз угроза носит международный характер и «коммунизмом руководят из Москвы», госсекретарь должен дать Гуверу санкцию на выявление советских шпионов в Америке.

В письменном виде Гувер не получил ни строчки ни от президента, ни из Госдепа. Гувер не записал точные слова прошедшей беседы. В ФБР ходит легенда, будто Халл повернулся к Гуверу и сказал: «Действуйте, выследите этих ублюдков».

Теперь у Гувера был неограниченный приказ от президента вести тайные разведывательные действия против врагов Америки. Он ссылался на полномочия, данные ему в тот день, всю оставшуюся жизнь.

Немедленно во все отделения ФБР был отправлен его приказ: «Изо всех возможных источников получать информацию, касающуюся подрывной деятельности, проводимой в Соединенных Штатах коммунистами, фашистами и представителями или сторонниками других организаций или групп, пропагандирующих свержение или смену правительства Соединенных Штатов незаконными методами». Гувер старался координировать свою разведывательную работу с армией, военно-морским флотом и Государственным департаментом, как он это делал в горячие дни больших облав на «красных».

ФБР приступило к изучению каждого члена коммунистической партии и ее отделений, равно как и руководителей американских фашистских и антифашистских движений. Оно выслеживало «левых» руководителей профсоюзов в угледобывающей промышленности, на торговом флоте, в сталелитейной, газетной и легкой промышленности. Оно пыталось найти коммунистов и диверсантов в школах и университетах, в федеральном правительстве и вооруженных силах. Гувер приказал своим агентам вербовать новых осведомителей и писать новые донесения об известных лицах, занимающихся подрывной деятельностью. Он начал видеть «подрывную деятельность» под самыми широкими заголовками политической и экономической жизни Америки.

«Энтузиасты»

Имея новые полномочия, вверенные ему президентом, Гувер возродил один из самых ценных методов разведки ФБР — подслушивание телефонных разговоров.

Правительства прослушивали телефонные разговоры, как только появились телефонные провода. Армия шпионов с обеих сторон занималась прослушиванием телеграфных линий во время Гражданской войны. Полицейские управления и частные детективы тайно записывали разговоры на протяжении десятилетий. По распоряжению президента Вильсона правительство взяло в свои руки контроль за государственными телефонными линиями во время Первой мировой войны. Бюро прослушивало бесконечное число людей во время лет беззакония, последовавших после войны, — не только коммунистов, но и сенаторов, конгрессменов и судей.

А теперь прослушивание телефонных разговоров стало законным до тех пор, пока оно было тайным.

Верховный суд подвел эту тонкую черту в 1928 году в деле «Олмстед против США», приняв судебное решение, за которое верховный судья Уильям Говард Тафт — бывший президент Соединенных Штатов отдал свой решающий голос. Рой Олмстед был торговцем спиртными напитками в Сиэтле во время сухого закона; агенты из министерства финансов США, отслеживавшие его исполнение, прослушивали его телефон. Его адвокаты доказали, что тайная установка подслушивающих устройств с целью сбора криминальных улик нарушает Четвертую поправку к Конституции, защищающую от незаконных посягательств, обысков и изъятий.