Здравствуй, мой суженый, мой муж, Александр!

Опять пришлось применить проверенный приём — перешить Анастасии старые джинсы, а то она выросла из них, вообще — они ей были коротки на пять сантиметров. Я распорола твою старую куртку, вшила в джинсы вставочки — клёши и получились новые джинсы! Теперь Настя ходит такая модная в своих джинсах клёш, как только она их одевает, то не может удержаться покривляться перед зеркалом, так по–новому они на ней выглядят.

Как я люблю тебя, честное слово. Каждый день вижу сны про тебя. Сны мои, то хорошие, то не очень. Мы с тобой, то расстаёмся, то миримся, таким зловредным образом влияет эта невыносимая разлука на меня. И такие ночные кошмары приходят ко мне каждую ночь. Сплю в последнее время просто ужасно, видимо из-за этих снов. Днём засыпаю прямо на работе.

Твоя сестра Лена такая умница, окончила школу на одни пятерки с медалью. Настя, когда увидела аттестат Лены и услышала многочисленные похвалы в её адрес, тут же сообщила мне, что будет учиться как Лена — на одни пятерки. Как гордиться ею твоя мама! Как бы мне хотелось гордиться также своей дочкой. Лишь бы ей хватило энтузиазма и усидчивости.

Саша вчера сказала: «Мама, я хочу себе маленького сыночка. Я бы его в колясочке возила, спать укладывала». Мы с Настей улыбнулись её словам. Она теперь так интересно играет с игрушками. Разговаривает с ними как мама: «Ну-ка, давай ножки, сейчас оденем трусики, и я буду читать тебе книжку!» Такая стала умничка, ещё бы не капризничала, время от времени, была бы идеальным ребёнком.

Воду не дали до сих пор. Паразиты! Я уже не помню, когда в последний раз стирала бельё. Так надоело таскать воду из колонки, греть воду и таскать эти кастрюли туда — сюда — обратно. За окном дует холодный северный ветер, и температура не поднимается выше +15. Но говорят, что со следующей недели наступит жара. Так что, лето, обязательно придёт!!!

P. S. Неужели это правда, что я смогу приехать к тебе? Я хочу приехать к тебе, но боюсь этого…

26

— Знаешь, Александр. Я же тебе говорил: «До свидания, скатертью дорога! Ты меня не слушаешь, и я тебя не буду, мне такие работники не нужны!» Помнишь, говорил? Так вот, я своего решения не меняю, ты мне не нужен. Хочешь у меня работать? Тогда плати сам за своё рабочее разрешение. Моё слово последнее!

Я сижу и подсчитываю свои расходы.

1000 евро на разрешение, на двоих — 2000 евро.

150 евро на регистрацию в гарде, на двоих — 300 евро.

100 евро на въездную визу, на двоих 200 евро.

И того, минимум, 2500 евро.

2500 евро, это цена моей свободы.

Это цена моей условной свободы.

Это цена моего добровольного рабства.

2500 евро ежегодно, в обмен на право быть рабом.

— А дети твои приедут, Александр? — неожиданно спросил меня Падди.

Господи!

Я увидел, как в его глазах, сменяя друг друга, побежали цифры. Точно, как у механического кассового аппарата старинной модели. С таким характерным звуком: щёлк — щёлк — щёлк — дзинь — дзинь!

Господи! Его интересуют мои дети. Ну конечно! У фермера есть дети. У детей фермера будет ферма. На ферме должны быть работники.