В кабине находилось двое людей. Вернее, то, что от них осталось. Тела были изуродованы и изломаны, будто пережеваны чьими-то исполинскими челюстями. У пилота в лице торчали осколки стекла, но ладони намертво влипли в штурвал: до последнего момента он пытался избежать катастрофы, спасти жизнь своего пассажира.

Одежда мертвецов были пропитана кровью и изорвана, однако легко угадывался ее изначальный цвет — желто-коричневый, почти горчичный. Нашивка на рукаве пилота была точной копией эмблемы с обшивки вертолета.

— Это военные? — глупо спросил Виктор.

Монгол покачал головой:

— Я не знаю…

Разом вспомнились все известные легенды. И только теперь Виктор ясно осознал, что они, трое напуганных людей, находятся вдалеке от цивилизации, посреди зараженного таежного леса, а за их спинами высится молчаливая цитадель исчезнувшей культуры.

Только — исчезнувшей ли?

— Тут есть кто-то еще, — внезапно сказал Монгол.

Немудрено, что третьего пассажира вначале никто не заметил — он лежал в густой тени, завалившись вбок на сиденье. Вначале Виктору показалось, что мертвец с головы до ног покрыт запекшейся кровью. Но иллюзия создавалась лишь благодаря ржавой окраске мундира (в каких еще лесах, как не в этих, зараженных радиацией, военный камуфляж будет выкрашен в красные тона?). Тускло поблескивал черно-золотой кант. Голова с коротким ежиком выгоревших волос была опущена, глаза закрыты.

— Вдруг он еще жив? — за спиной прошептала Мириам.

Мертвец шевельнулся.

Страх океанской волной вдруг окатил Виктора, и он почувствовал, как волосы сами собой зашевелились на затылке.

Этого не могло быть. Он мертв. Точно — мертв.

Такая нездоровая бледность, и заострившиеся черты лица, и впалые щеки бывают только у мертвого….

Он открыл глаза.

Точнее, только один: второй был скрыт кожаной нашлепкой на узком ремне. Но и в этом единственном зрачке, по цвету напоминающем желтовато-зеленую болотную ряску, полыхало столько расчетливой жестокости, что ступор моментально отпустил Виктора. В одну секунду, повинуясь скорее инстинкту, нежели разуму, он выдернул оружие и отскочил вбок.

В тот же миг страшно грохнула и отлетела дверь вертолета. Непосильный груз навалился на плечи, пригнул к земле, не давая пошевелиться. Виктору хватило сил только на то, чтобы повернуть голову, и увидеть, как падает Монгол. Выпущенная им обойма с визгом вошла в хвостовую часть вертолета, кажется, пробила и бак — на обломках занялись рыжие язычки пламени. Сам Монгол лежал навзничь, суча ногами и хватаясь скрюченными пальцами за перерезанное горло. Рядом вскрикнула Мириам, и ее голос превратился в беспорядочное бульканье — в основании шеи торчало что-то черное, длинное, подрагивающее, похожее на тонкое копье. Виктор застыл от ужаса, глядя, как падает его недавняя спутница.

«Как же так… как же так? — крутилось в голове. — Ведь она же не нападала…»

Холодный ветер с размаху дал пощечину. Виктор поперхнулся и рефлекторно нажал на спусковой крючок. Дуло дернулось, осветилось короткой вспышкой.

«Мимо!» — пронеслась лихорадочная мысль.

В горле стало сухо, как в выкипевшем чайнике. Все это произошло в долю секунды. Округлившимися глазами Виктор видел, как приближается человек в ржавом мундире, целый и невредимый.

Он шел неуклюже, как бы неуверенно, впечатывая каблуки глубоко в мерзлую землю. Виктору казалось, что она стонет и трескается, не выдерживая веса незнакомца, хотя тот и уступал ученому в росте и телосложении. Но с ним надвигалась какая-то невидимая, сокрушительная сила, готовая навалиться, подмять под себя, раздавить. Наклонившись над конвульсивно подергивающимся телом Мириам, незнакомец вытащил из ее горла тонкий прут, оказавшийся стеком с заостренным лезвием на конце. Из раны фонтанчиком брызнула кровь.

Виктор стряхнул оцепенение и закричал:

— А ну, стоять! Не приближайся, иначе я выстрелю снова!

И выругался.

Человек остановился, втянул голову в плечи. Руки безвольно болтались вдоль тела, единственный глаз сочился болотной мутью. Зомби — вот кого он напоминал. Мертвеца, ожившего только наполовину.

— Опусти пистолет, идиот, — скучно произнес он.

Его свистящий, полностью лишенный эмоций голос был отлично слышим в застывшем воздухе, промозглым туманом заполз под черепную коробку.

Виктор сжал зубы, стряхивая гипнотическую паутину ужаса, процедил:

— Я дважды не повторяю! Еще шаг и…

Незнакомец тяжело передвинул ноги. Виктор краем глаза отметил, как его рука, обтянутая кожей перчатки с гранеными пластинами, крепче обхватила гибкий прут стека.

«Стреляй! Иначе будет поздно!»

Виктор выстрелил снова.