— Понимаешь, редактор дал мне задание. Nothing private. Это просто задание.

— Да в чем, черт возьми, задание-то?

— Не понимаешь? Он попросил меня тебя соблазнить. Написать, каков ты в постели…

Отделаться от подруги стоило мне больших трудов. Оторвав фотографа от стола с закусками, я стал пробираться к выходу. У самых дверей мне встретился приятель: зам главного редактора журнала… э-э… одного модного мужского журнала. Парня звали Андрей.

Он стоял в уголке. Самом дальнем и самом скучном уголке. Андрей никого из присутствующих не знал, а потому тосковал и томился. Сил его не хватило даже на то, чтобы пройти до противоположной стены и взять себе стаканчик халявного алкоголя. На лице у него читалось: «Большие ребята играют, а меня не взяли!»

Я подошел, мы перекинулись парой фраз, и Андрей ушел. На этом его участие в вечеринке закончилось. Я бы забыл об этом эпизоде, но спустя месяц я открыл журнал Андрея и удивился. Просто дико удивился.

МЫ провели самое модное событие сезона!…

У НАС состоялся праздник, попасть на который мечтали многие, да вот удалось это лишь избранным!…

Ах, как классно МЫ и те, кто был рядом с НАМИ, повеселились на радикальной вечеринке в Музее Маяковского!…

Передо мной лежал толстенный глянцевый журнал. Страницы у него были мягкие и жирные, словно порезанный сыр. Фотографии ослепляли: вот она, настоящая жизнь! Вот она, подлинная красота!

Сперва я удивился. Как это? Я же своими глазами видел: все не так. Если быть точным, то все происходило как раз наоборот. Потерянный мальчик в тоскливом углу… заискивающий взгляд… извиняющаяся улыбка…

Но, дочитав отчет о празднике в Музее Маяковского до конца, я уже понимал: написанное в журнале является правдой. Только это и является правдой. Разумеется, жизнь, которую описывают глянцевые журналы, является единственно верной. Только эту прекрасную жизнь и стоит вести.

Журнал прав, а я со своими личными воспоминаниями не прав. Верить стоит журналу, а себе верить не стоит.

5

Это и есть то, что я хотел вам сказать. Я работаю в прессе скоро пятнадцать лет как. Но к этой магии привыкнуть не могу до сих пор. Я открываю их, эти прекрасные, вкусно пахнущие глянцевые журналы, и подряд читаю обозревательские колонки. Ах, какая чудо-жизнь открывается мне! Я читаю и верю каждому слову! Не могу не верить!

Я же говорю, это магия.

Я читаю колонку в дамском журнале. Колумнистка рассказывает, что у нее очень ревнивый бойфренд. За кокетничанье с посторонними он отобрал у нее подаренный недавно автомобиль, но она нашла выход и покарала обидчика. Девушка за неделю изменила ему с четырнадцатью мужчинами, и Отелло, зарыдав, автомобиль вернул, на колени пал и умолял больше так не делать.

Я знаком с колумнисткой. Это несуразная, нерусская, средних лет бабища. Ни автомобиля, ни бойфренда у нее нет. У нее есть какое-то кожное заболевание на лице, а больше ничего. И четырнадцати мужчин у нее не было не только за неделю, но, скорее всего, и за всю жизнь.

Но это не важно! Я верю! Говори, колумнистка, говори! Ослепи меня своей историей! Чтобы я верил: эта прекрасная жизнь существует!

Есть люди, которые любят пересматривать фильм «Матрица». Я не люблю.Я прекрасно вижу: реальная жизнь даст фильму сто очков форы.

Сейчас я допечатаю эту страницу и пойду еще немного почитаю свои чудесные глянцевые журнальчики!

6

Вечером я сидел дома у приятеля-фотографа. До поезда все еще оставалось несколько часов. Мне все еще нужно было где-то их переждать.

Хозяин обещал накормить меня ужином и хлопотал у кухонного стола. На тарелки он разложил листья салата, сверху положил немного тунца из банки и теперь ковырялся с авокадо.

Наконец я не выдержал:

— Слушай, ты серьезно? Станешь все это жрать?

— А чего?

— Не майся дурью! Это же несъедобно!

— Зато полезно.

— Полезно, если ты это съешь. Но это же невозможно есть!

Парень помолчал. Он не мог сказать, что это не гадость, а вкуснятина, потому что салат и вправду был гадостью.

— Зато все едят авокадо и тунца.

— Кто все-то?

— Все нормальные люди.

— Почему твои нормальные люди едят это ненормальное блюдо, а не вкусное мясо?

Впрочем, больше приятелю предложить мне было нечего. Мясо он давно уже не покупал. Так что салат из тунца и авокадо я все-таки съел. Потом мы курили и просто болтали.

Парень рассказывал:

— Имел я тут беседу с девушкой, подругой вокалиста из группы (дальше он назвал группу: наиболее популярное в стране мальчиковое трио). То-то я смотрю, этот парень перестал участвовать в их концертах! Знаешь, оказывается, что произошло?

— Что?