Я присела перед ней, ласково, словно родная мама, погладила по голове, убрала рассыпавшиеся по плечам прядки и осмотрела ее шею.

Она мне не препятствовала, захлебываясь тоскливым плачем и слегка раскачиваясь на табуретке.

Ранок на шее у нее не было.

— Он тебя не укусил? — осторожно спросила я.

Она яростно помотала головой.

— Он мне запрещает приходить, когда голодный.

— Дела-а…, — протянула я.

Галка внезапно перестала реветь, утерла лицо подолом халата, на минуту обнажив полные целлюлитные бедра, и устало спросила:

— Ну что, лекарша хренова, значит заразил тебя мой братец?

— Заразил, — сказала я и сама чуть не заревела от этого факта.

— Мой-то козел, — она мотнула головой в сторону ушедшего Макса, — теперь тоже кровопийцей будет?

— С чего так решила? — не поняла я.

— Ты ж его… укусила? — как-то робко спросила она.

Я прислушалась к себе, провела языком по деснам и наконец честно призналась:

— Не помню. Все как в тумане было. Но во рту кроме Дирола никакого другого вкуса не чувствуется.

— Ладно, потом шею погляжу, — тоскливо махнула она рукой. — Если есть укус — выгоню на хрен из дома, пусть по своим шалавам идет. Ты-то чего явилась?

— Адрес братца твоего мне надо, — пристыжено пискнула я.

— Тина — то? Сталеваров 14, квартира 48. Все?

— Все, — кивнула я.

— Тогда иди, Марья, мало мне брательника, еще ты, — тусклым голосом велела она.

Я пошла, но на пороге кухни притормозила слегка и обернулась.

— Галка, а как у братца полное имя?

— Да бабье у него полное имя, — ответила она. — Валентин. Только не говори, что знаешь, он злится ужасно.

Словно побитая собачонка я вышла из дома Макса, села в машину и задумалась.

Что делать?

Я хотела приехать к Тину — Валентину и хотя бы разузнать, как протекает болезнь. Однако мой приступ на кухне все изменил. Надо срочно что-то делать — я уже опасна для окружающих.

«Дура», — внезапно буркнул внутренний голос.

Он всегда на меня обзывается.

«Тебе же инфа от Кайгородова нужна, так?» — снисходительно спросил он.

«Ну», — мысленно согласилась я.

«А интернет-то тебе, идиотке, на что?»

Я подавила желание побиться дурной башкой об руль и быстренько покатила домой.

И в самом деле! Яндекс — друг неопытных вампиров! Хо-хо! Звучит как рекламный слоган!

По дороге я тревожно косилась на часы. Времени оставалось все меньше и меньше. Скоро же девчонок забирать, а у меня тут черт знает что.

Я ласточкой вспорхнула на третий этаж в спальню, уселась за комп и набрала в строке поиска Яндекс—бара «Болезнь вампиризма». Напечатать просто «вампир, вампиризм» — так ведь мне вылезет куча линков на фильмы ужасов. А так — я надеялась разжиться инфой медицинского характера.

Яндекс спустя пару секунд выдал мне несколько тысяч ссылок, и третья сверху гласила:

«Порфирия — болезнь вампиризма».

Ну-ка, ну-ка!

Я вскрыла линк, и принялась внимательно читать.

«…что практически по всем симптомам больной, страдающий от запущенной формы порфирии, — это типичный вампир», — выхватил взгляд с первых же строчек.

Запущенной! А ведь у меня всего-то первые сутки пошли!

Но все равно у меня, несомненно, замашки вампирши.

«Неужто я нашла то что надо?» — подумалось я и принялась жадно читать дальше.

«Болезнь характеризуется тем, что организм не может произвести основной компонент крови — красные тельца, что в свою очередь отражается на дефиците кислорода и железа в крови.Человек насыщен пигментами, так называемыми порфиринами. Они входят, например, в состав крови — в гемоглобин, делающий ее красной. У больных естественная циркуляция порфиринов нарушается. Они скапливаются под кожей и под действием солнечного света приобретают разрушительную силу. Начинают выделать ядовитый атомарный кислород, который буквально разъедает окружающие ткани В крови и тканях нарушается пигментный обмен, и под воздействием солнечного ультрафиолетового излучения или ультрафиолетовых лучей начинается распад гемоглобина.

Больным противопоказан солнечный свет. На более поздних стадиях деформируются сухожилия, что в крайних проявлениях приводит к скручиванию пальцев ».