Эдвард прав. Ползучих гадов здесь — с избытком. От противных многоножек до ядовитых змей. На прибрежных камнях я видел и новоземельных медуз. Редкостная это тварь. Она так искусно маскируется под цвет окружающей среды, что заметить практически невозможно. Питается разными насекомыми, которые имели неосторожность оказаться поблизости. Самое интересное, что днем эти медузы плавают в воде, а по вечерам выбираются на берег. Они словно перетекают с одного места на другое, как кусок ртути. Похожи на кусок студня, брошенного на землю, но не дай вам бог прикоснуться к этой твари! Поверхность медуз покрыта мельчайшими, но жутко ядовитыми волосками. Ожог такой сильный, что кожа чернеет и слезает лоскутами. Иногда — вместе с мясом. Кроме этого здесь есть и змеи, встреча с которыми тоже нежелательна. Ученые постоянно открывают новые виды пресмыкающихся, и вы понимаете — универсальных противоядий не существует; их просто не может быть. Яд некоторых змей обладает способностью мутировать в зависимости от времени года, среды обитания и даже пищи, которой питалась эта тварь. Укус может закончиться простой опухолью, которая пройдет через несколько часов, или мгновенной смертью. Тут уж как повезет. Так что рисковать нежелательно. Я уже не говорю про пауков, которых тоже безвредными не назовешь. На юге есть интересный паук, который не просто кусает, а еще и успевает отложить яйца под кожу. Личинки начинают пожирать человека изнутри, причем боль появляется не сразу. В общем — не дай бог нарваться…

Пока я рассматривал убранство хижины, Поль нашел спиртовку и жестянку с горючим. Воду принесли из ручья и смогли заварить чай, который прихватил Тревельян во время обыска на катере. Плюс к этому — упаковка соленых сухарей, приличный кусок вяленого мяса и несколько упаковок овсянки быстрого приготовления.

Снупи устроился напротив меня и задумчиво жевал кашу. Как я уже рассказывал — ему сорок два года. Высокий, плотный, можно сказать, что немного упитанный. Волосы светлые, слегка курчавые. Сейчас он выглядит очень уставшим. Щеки ввалились, под глазами темнеют синяки. Устал наш любопытный бульдожка. Как собака устал.

Вообще, он интересный человек. Кто бы мог подумать, что «гроза местных бандитов» в Старом Свете был обычным школьным учителем. Да — я, когда узнал, тоже удивился. Жил Эдвард Тревельян где-то в Англии, преподавал в частной школе и совершенно не думал о каких-то иных мирах и уж тем более о Новом мире.

Потом в школе случилась одна неприятная история, связанная с растлением малолетних. Один из коллег Тревельяна устраивал дополнительные «занятия» для мальчиков. Когда этим заинтересовались, тот подонок поднял шум, обвиняя своих коллег в гомофобии и притеснении его личных свобод. Подтянулись влиятельные лица, которые входили в один «клуб по интересам», и обиженного учителя оправдали. Спустя некоторое время он опять принялся за старое. Тревельян как-то задержался на работе и услышал плач ребенка. Пошел выяснять, в чем дело, и наткнулся на учителя со спущенными штанами и заплаканного мальчика.

Что было дальше? Снупи вывел школьника в коридор, а сам взял клюшку для гольфа, вернулся к своему коллеге и забил его до смерти. Вот и пришлось ему в срочном порядке покидать Старый Свет, чтобы не отвечать за «гомофобию». Потом было несколько тяжелых лет в Порто-Франко. Кулачные бои в барах, для заработка, и два застреленных бандита. Потом? Совершенно случайное знакомство с одним парнем, который работал в Ордене. Так и попал наш Эдвард на «государственную» службу.

Поначалу он закончил какие-то курсы и работал охранником на базе Ордена. Во время операции по уничтожению банды попался на глаза одному из оперативников. Тот вызвал Снупи на собеседование и предложил ему работу в отделе расследований. Так и завертелась новая жизнь Эдварда Тревельяна. Провел несколько самостоятельных дел и быстро выдвинулся, заняв место руководителя отдела. Карьерист? Пожалуй, что нет. Просто человек любит свою работу и делает ее достойно.

Мы с ним познакомились во время одного расследования. Мне была нужна информация, которая проходила под грифом «Для служебного пользования», но Снупи, узнав про некоторые обстоятельства дела, согласился помочь. Когда все закончилось, мы встретились в Порто-Франко и здорово надрались. Вот тогда я и узнал про его бывшую профессию. Помню, что очень удивился. Я видел, как Снупи ведет себя под пулями. Без бравады, но если надо повоевать, то за спины подчиненных не прячется и с бандитами долго не разговаривает. Я поначалу подумал, что он обычный наемник.

— Знаешь, я научился не запоминать лица убитых мною людей, — сказал он тогда. — Это важно — научиться ничего не помнить. Тем более в этом мире.

— И на твоей работе, — добавил я. Он посмотрел на меня, несколько секунд молчал и лишь потом кивнул.

— Ты прав. Именно на моей работе.