Harris got off with merely a flesh wound (Гаррис отделался всего лишь легкой раной; to get off with; flesh wound — поверхностная рана).

After that, I took the tin off myself, and hammered at it with the mast (после этого я сам взялся за банку и бил ее мачтой) till I was worn out and sick at heart, whereupon Harris took it in hand (пока я не выдохся и не пришел в уныние, после чего Гаррис взял ее в руку; worn out — уставший, измученный; потертый, ветхий; he is sick at heart — его гнетет тоска, у него тяжело на сердце).

We beat it out flat (мы расплющили ее; to beat out — выбивать, ковать /металл/; flat — плоский); we beat it back square (сделали ее квадратной); we battered it into every form known to geometry (мы придавали ей все очертания, известные геометрии; to batter — сильно бить, плющить; испортить форму /ударами или небрежным обращением/) — but we could not make a hole in it (но не могли пробить в ней дыру). Then George went at it, and knocked it into a shape (Джордж набросился на нее и ударами придал ей форму; to knock — ударять, стучать, колотить), so strange, so weird, so unearthly in its wild hideousness (настолько необычную, причудливую, странную в ее дикой гнусности = такую ужасную; hideous — отвратительный, омерзительный), that he got frightened and threw away the mast (что он испугался и отбросил мачту; to throw away). Then we all three sat round it on the grass and looked at it (тогда мы все трое сели вокруг банки на траву и /стали/ смотреть на нее).

exaggeration [,zae'ren] geometry ['mtr] hideousness ['hdsns]

It was George's straw hat that saved his life that day. He keeps that hat now (what is left of it), and, on a winter's evening, when the pipes are lit and the boys are telling stretchers about the dangers they have passed through, George brings it down and shows it round, and the stirring tale is told anew, with fresh exaggerations every time.

Harris got off with merely a flesh wound.

After that, I took the tin off myself, and hammered at it with the mast till I was worn out and sick at heart, whereupon Harris took it in hand.

We beat it out flat; we beat it back square; we battered it into every form known to geometry — but we could not make a hole in it. Then George went at it, and knocked it into a shape, so strange, so weird, so unearthly in its wild hideousness, that he got frightened and threw away the mast. Then we all three sat round it on the grass and looked at it.

There was one great dent across the top that had the appearance of a mocking grin (на верхней части была большая вмятина, имевшая вид насмешливой ухмылки), and it drove us furious, so that Harris rushed at the thing (и она привела нас в /такую/ ярость, что Гаррис бросился к ней: «к этой штуке»), and caught it up, and flung it far into the middle of the river (и схватил ее, и швырнул на середину реки; to catch; to fling), and as it sank we hurled our curses at it, and we got into the boat and rowed away from the spot (и пока она тонула, мы осыпали ее проклятиями: «бросали проклятия», и мы сели в лодку и погребли прочь от этого места; to sink), and never paused till we reached Maidenhead (не останавливались, пока не достигли Мэйденхеда).