Отроки уже поели, обиходили коней и теперь лишь ждали команды, но Мишка своего обещания не забыл — не трогаться с места, пока Алексей не объяснит: куда и зачем?

— На том берегу Кипени стоит острог. — Продолжал старший наставник. — Дмитрий, ты должен знать: где и для чего остроги ставятся?

— На рубежах ставятся, для острастки малым силам и для того, чтобы о большой силе упредить.

— Верно! — Алексей поощрительно кивнул старшему уряднику. Сейчас он был спокоен и доброжелателен, и не подумаешь, что меньше часа назад, отводил душу, перерезая горло человеку. — Ну, а кто объяснит, почему у боярина Журавля острог поставлен за шесть с половиной верст от рубежа?

Вопрос был явно риторическим, и ответ на него дал сам вопрошающий:

— Да потому, что когда-то рубеж между землями боярыни Гредиславы Всеславны и землями боярина Журавля проходил по реке Кипени! Это значит, что и тот хутор, который мы взяли, и другие селища, которые на правом берегу Кипени стоят, принадлежат нашей боярыне, а Журавль их бесчестно себе забрал, запрудив речку Притечь и отгородившись болотом.

«Туфта это все, формальный повод! К вашему, мистер Алекс, желанию заделаться землевладельцем это отношения не имеет. Вернее имеет, но опосредованное. Ввязаться в локальный вооруженный конфликт из-за… а сколько тут земли-то, на самом деле? В ширину шесть с половиной верст (десять, с гаком, километров), а в длину? Вы, сэр на карте как-то и не удосужились посмотреть. А если тоже с десяток километров, или больше, да в придачу несколько населенных пунктов, пусть и небольших? Очень нехилое имение для мистера Алекса образоваться может. И с чего вы, сэр, решили, что он все земли Журавля захватить желает?»

— Если плотину разломать и болото спустить, то тут через пару лет такие луга будут! Всех коней Младшей стражи можно прокормить! — продолжал Алексей. — Но для этого надо границу на старом месте восстановить — по реке Кипени.

— Господин старший наставник! — прервал Мишка Алексея, обратиться к нему иначе, после недавнего конфликта, не поворачивался язык. — Хорошо бы на карте посмотреть, всем понятнее будет.

— Можно и на карте, — покладисто отозвался Алексей. — Я и сам хотел, чтобы ты разобраться помог.

Зашуршал разворачиваемый пергамент, и все сблизили головы, разглядывая карту. Мишка с первого взгляда нашел болото и быстро сориентировавшись, протянул к Алексею руку, требовательно пощелкав пальцами. Старший наставник понял без слов и вытащил из кошеля изготовленный на хуторе «циркуль».

— Вот, смотрите: — Мишка указал «циркулем» на точку невдалеке от болота — здесь стоит хутор, который мы вчера взяли. Вот река Кипень, мост через нее и острог. От хутора до острога шесть с половиной верст, а если считать от болота то… раз, два, три… — циркуль зашагал по карте — около семи. Теперь смотрим в длину. Раз, два… одиннадцать, двенадцать. Двенадцать верст и это еще не все, потому, что на карте показана только округа одного смотрящего. Правда, севернее земли много быть не может, потому, что Кипень понемногу на восток уходит — к Случи. Наверно, она где-то севернее нашей Воинской школы протекает, а вот на юге Кипень к западу берет. Тут от нее до болота — раз, два… почти десять верст. В общем, много земли.

Теперь посмотрим население. Вот рыбачья весь Странь, а вот хутор. Хутор обозначен точкой и живет в нем, вместе с бабами и детишкам, человек десять…

— Одиннадцать, — поправил Дмитрий — у хозяина две жены, он к себе жену умершего брата взял.

«Не заместитель, а клад! Все разузнать успел! Хотя, он же хутор зачищал и все население в одно место сгонял. Все равно, молодец».

— Теперь Странь.[3] Она обозначена кружочком…

— В ней девять домов, а народу, вместе с бабами и детишками, около полусотни. — Продолжил вместо Мишки Алексей, видимо уже выяснивший подробности у Герасима.

— Что-то мало! — усомнился Роська таким тоном, будто торговался на базаре.