— Молчать!  — рявкнул крысиный король.  — В тот день, когда я перестану кому-то из вас доверять,  он об этом узнает.  Быстро и без напрасных мучений. А пока,  я  уже  сказал,  все  ждут  меня  и  пойдут на  склад только после моего разрешения.

        Он обвел взглядом шеренгу крыс.  Они стояли опустив голову.  Ни одна не пыталась возражать крысиному королю.

        Удовлетворенно хмыкнув,  он направился к  норе,  которая вела в  склад. Мунька сунулась было за ним, но король махнул лапой, и та, правильно истолковав его жест, замерла на месте.

        Остановившись возле  норы,  крысиный  король  задумчиво почесал  живот, сосредоточился и  мгновенно рассыпался на  десяток  здоровенных крыс.  Одна  за другой они стали исчезать в норе.  Когда последняя отправилась на склад, Мунька пропищала:

— Хозяину виднее. Он всегда чувствует, как сделать лучше.

        Одноухая крыса мрачно сказала:

— Это верно.  Только,  мы крысы, всегда жили по принципу: каждый сам за себя. И никто не смел нам приказывать.

— За исключением крысиного короля, — сказала Мунька.

— Да,  крысиного короля, — прошипела одноухая крыса. — Но только король должен быть настоящей крысой и жить вместе со своими подданными,  а этот...  он слишком много общается с людьми.

— Не станешь же ты отрицать,  — усмехнулась Мунька, — что благодаря тем хитростям,  которые он перенял у людей,  наши налеты стали более безопасными, а захваченная добыча более обильной?

        Одноухая крыса злобно, ощерилась:

—  Да,  все  это верно.  Но  только одновременно с  этими хитростями он перенял у людей и много другого.  Он стал похож на человека. А это плохо. Любой другой король, после того как я ему возразила, без лишних слов разорвал бы меня на части.  Он же этого не сделал.  Говорю,  он уже наполовину человек.  А это — плохо.

        Мунька,  словно придя к какому-то выводу,  кивнула.  Бросив на одноухую крысу мрачный взгляд, она обнажила острые зубы:

— Он не стал мараться о такую падаль,  как ты. Он предоставил эту честь нам. И мы ею воспользуемся. Прямо сейчас.

        Одноухая     крыса     ощетинилась    и     тоже     показала     зубы:

— Попробуйте. Первого, кто на меня кинется, я порву в клочки.

— Интересно, как ты его определишь? — пробормотала Мунька.

        Крысы мгновенно перестроились в  круг,  центром которого была одноухая, и,  оскалив зубы,  стали сближаться. Истошно запищав, пытаясь сбить их с толку, одноухая закрутилась на месте. Она собиралась дорого продать свою жизнь.

—  Пора,  —  приказала Мунька.  И  крысы  —  все  разом —  бросились на отступницу...

        ...Одна  за  другой десять крыс  выбрались из  норы  и  снова слились в крысиного короля.

        Быстро оглядевшись,  он понюхал воздух и слегка улыбнулся.  Похоже, все было спокойно.

        Склад   представлял   обширное   помещение   со   сводчатым   потолком, заставленное бочонками с  молоком  трехрогих коров;  ящиками,  на  которых были начертаны руны  подземных жителей,  наполненными доверху  сушеными  светящимися грибами;  сундуками  с  тончайшим,  изготовленным  морскими  китайцами  шелком, бурдюками из  кожи  древесных ленивчиков,  в  которых  хранился мед  водившихся только в огненных горах синих пчел.

        Все эти припасы были расставлены ровными, аккуратными рядами. Вообще на складе было удивительно чисто.

        Крысиный король покачал головой.

        Как и  каждая крыса,  он мог безошибочно определить по состоянию склада характер  его  владельца.  Тот,  на  котором  он  в  данный  момент  находился, несомненно,   принадлежал  умному,   деятельному,  можно  сказать  педантичному человеку.

        Это было плохо.

        Такие люди, как правило, отличаются большой изобретательностью и охотно применяют всякие  новые  ловушки для  поимки  крыс.  С  другой  стороны,  такой человек, каким должен быть хозяин этого склада, ни за что не потерпел бы спящих на своем посту пауков-сторожей.

        «Да, действительно, все это очень странно, — подумал крысиный король. — Пойду-ка я на них взгляну.  Во-первых,  надо убедиться в том, что они и в самом деле  спят.  Во-вторых,  определить,  насколько крепко.  В-третьих,  попытаться узнать, нет ли тут какого подвоха.

        Он  направился в  противоположный конец склада,  где должна быть дверь, время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться и принюхаться.

        Все, казалось, было спокойно.

        И пауки,  неподвижно повисшие в центре своих охранных паутин, казалось, и в самом деле спали, причем очень крепко.

        Тут  была  какая-то  загадка.  Даже  заснув на  своем  посту,  ни  один паук-сторож,  каким бы  разгильдяем он  ни был,  никогда полностью не забывал о своей паутине.  Одна  из  его  лапок время от  времени пробегала по  сторожевым нитям,  проверяя,  все ли в порядке. Таким образом, паутина всегда едва заметно покачивалась.  Легкое прикосновение к  ней  сейчас же  нарушало эту  вибрацию и будило паука-сторожа.

        Здесь же,  крысиный король видел это  хорошо,  паутины были  совершенно неподвижны, так же как и их хозяева.

        «Так не бывает, — подумал крысиный король. — Что-то тут нечисто».

        Он принюхался и облегченно вздохнул.