0 - Тёмная стена

Он не стал ждать дольше, вскочил на ноги и ударил в горло. Противник заблокировал удар, он явно был знаком с рукопашным боем. Но блок оказался слишком слаб – рука парня вмялась в его же шею, а рядом воткнулась заточка. Широко раскрыв удивлённые глаза, парень стал заваливаться на спину. Заточка вышла из раны, кровь хлестнула струёй – в ярёмную попал. Повезло ему - этот уже не встанет. Но остались ещё четверо. И когда он повернулся к ним, в лоб летела лавочка. Лёха закрылся руками, не успевая увернуться. Грохнуло так, что он пролетел пол камеры и врезался спиной в стену – такого «оленя», наверное, никому в жизни ещё не пробивали. Будь у него рога, так отвалились бы нафиг.

-Вали суку! – Взвыл кто-то и кинулся в атаку в скупом свете лунном.

Лёха ударил, больше наобум – после лавочки, мир качался, словно в пьяном сне. Повезло и в этот раз – в горло. Парень захрипел, схватился руками за глотку и попятился. Его отшвырнули с пути, что-то сверкнуло, Лёха отклонился в сторону, одновременно ударив наотмашь. Один из них упал истошно воя – лицо рассечено наискось, кровь хлещет на пол. Лёха сам бросается в атаку, удара он не успевает заметить и теперь летит обратно. Затылком о стену, слышно хруст, но, кажется, он всё же успел кого-то ударить – ещё один сидит на полу, с диким шипением, вытаскивая из груди заточку. Теперь только руки и ноги, оружие своё он потерял.

Остался один противник. Лёха отклеивается от стены и пытается поднять руки в стойку. Но поднимается только правая. Он посмотрел вниз. Из левого плеча, торчат ложка и полоска бесформенного серого металла.

Две заточки сразу, совсем близко к сердцу.

-Аааа!!! – Ревёт Грек, последний кто ещё на ногах. Словно в замедленной съёмке, лавочка взметается вверх и падает на раненное плечо. Странно – он видел её медленно поднимающейся, видел, как дико медленно она опускалась вниз, но увернуться всё равно не сумел.

Слышно хруст, вспышка боли, а потом всё пропадает, видимо, это конец. Теперь уже, наверное, сразу к Петровичу, он знает, что там дальше делать…

Лёха открывает глаза и вокруг снова белые стены. И тот же врач. Только сейчас он в кресле у дверей с той стороны, с кем-то говорит – дверь в палату открыта настежь.

Лёха пытается пошевелиться. Вроде всё на месте, всё работает, а левая сторона, словно облита кипящим маслом. Живой значит, если болит – точно живой. Боль нарастает. Он тихонько стонет.

-Э, очухался. Лепила, не тормози в натуре, ширни его там чем-нибудь.

Доктор подскакивает, вбегает в палату, достаёт из кармана шприц и вгоняет иглу в вену. Мир перестаёт покачиваться, он теперь плавно парит. Боли в плече больше нет. Он даже может шевелить левой рукой. Вот, поднял и совсем ни какой боли.

-Славян, ему столько раз по башне прилетало, что я в шоке, почему он до сих пор живой или вообще не ёбнулся.

-Чё, выстёгивал уже по кумполу?

-Ага, ещё и хлеще чем сейчас, а не сдыхает. Бессмертный какой-то.

-Ну-ну. – Славян хмурится…, вот он, какой значит. И, правда, волосы светлые, глаза голубые, только черты лица, какие-то странноватые. Как будто он немножко китаец или это от обезболивающего, так всё вокруг искажается? Вон и доктор, почему-то, с тремя глазами. Третий у него фиолетовый, в нём три зрака и ещё он зачем-то ярко светится…

-Ну, вроде подействовало…, всё равно как-то странно это. Чё он не помер-то ещё? Заговорённый поди какой? Я в это вообще не верю, но хрен его знает.

-Здоровье, какой категории?

-А? – Доктор чешет затылок. – «А» вроде. А что?

-У меня вся башка в шрамах, ни хера, целый ещё. – Славян осклабился в улыбке. – У меня категория «Б». Редкий он пацан. Я таких немного видел.

-Ну да, ну да…, тебе надолго?

-Пять минут и хватит.

Доктор вышел прочь, а Славян присел на кровать. Какое-то время смотрел в лицо Лёхи.

-Помнишь что случилось? – Лёха медленно кивнул и рассказал что запомнил. Славян некоторое время сидел, удивлённо моргая, а потом глухо рассмеялся и сказал. – Ты всех пятерых завалил Малой. Я хрен знает как ты это смог, но все пятеро покойники. Да и ты едва не стал одним из них. Лепила, можно сказать, с того света тебя дёрнул. – Снова помолчал, потом, с весёлой злостью в глазах, улыбнулся и добавил.

-А ты ведь сдохнуть должен был. Грек охуел по полной. – Славян улыбаться перестал, заскрежетал зубами, вены на шеи вздулись, в глазах полыхнуло бешенство. – Ладно, проехали…, этот гондон московский уже с ангелами водку пьёт, а мы тут чалимся ещё, так что хрен с ним. Шугануть его крепко надо было, что б хвост прижал. Только я думал, что ты просто кипишь, нарисуешь, пару его ребят вальнёшь и всё, Грек в осадок ссыпется. – Славян снова помолчал, потом рассмеялся, глухо так, печально. – А ты его грохнул. И его утырков тоже положил.

-Я не знал, что не нужно. – Пробормотал Лёха, отводя взгляд. Вот так, в натуре прав был Грек – покойник. Сбросили на корм волкам, что б те не расслаблялись…, только получилось так, что корм, каким-то чудесным образом, вдруг сам шерстью оброс и всех волков передушил.