007 и черные дыры

Умоляю: Дева рая!
О, одно лишь только слово!
Знай, что от любви сгорая,
Я навеки буду твой!

Плачу, слезы утирая,

И прошу: не будь сурова.
Сжалься, сжалься, дорогая,
Тайну сердца мне открой!

Закончив пение, Марс-Ик постоял, беспомощно открыв рот, и вдруг опрокинулся на спину перед взволнованной Ю-ю-ю.

– Это то же самое, что на Земле поэты называют «пасть пред нею на колени», – догадался 007.

Ю-ю-ю заглянула в глаза Марс-Ика, а потом восемь ног и шесть рук сплелись вокруг двух фиолетовых организмов. Это зрелище смотрелось ничуть не хуже, чем змеи на скульптуре греческих ваятелей «Лаокоон и его сыновья»²¹¹.

Затем Марс-Ик и Ю-ю-ю вышли на середину комнаты и дуэтом, на мотив, уже знакомый 007, пропели:

Мы в разлуке и в печали
Проводили дни и ночи,
Мы неслыханно страдали,
Может, год, а, может, семь.

Мы скучали, мы не спали, —

Рассказать о том нет мочи.
И поверите едва ли,
Ни частично, ни совсем!

После того, как голоса влюблённых умолкли в головах 007 и Ба-би-бы, он и она в полном восторге захлопали в ладоши.

Счастливая марсианка поскакала в свой больничный будуар²¹², чтобы сделать красивый макияж²¹³ и причесаться. Вскоре она вернулась, сильно похорошевшая.

– Дорогие бывшие больные, мне надо сказать вам очень много, – молча обратился к влюбленным ИГРЕК 007. – В вашем случае одной нервной встряски оказалось достаточно, чтобы добиться душевной гармонии. Теперь вы убедились, что ваши чувства взаимны, и отныне хроническая несчастная любовь превратилась в счастливую!

Казалось, что марсианкой и её возлюбленным овладела сладкая истома. Они стояли неподвижно, уставившись друг на друга, и как будто телепатически о чём-то договаривались.

– Поиграем в пятнашки! – только и успел расслышать консультант, как вдруг кентавры, рассмеявшись впервые за много марсианских, лет сняли с копыт белые тапочки и аккуратно поставили их у двери. А далее Ю-ю-ю, неожиданно лягнув возлюбленного, закричала про себя: «Чур, не пятна!» – и ускакала из комнаты.

Марс-Ик, стуча копытами, помчался за ней по коридору. Не прошло и минуты, как подойдя к окну, 007 увидел, что влюблённые носятся по двору клиники, стараясь осалить друг друга.

Конец медицинской практики

– Судя по всему, благодаря Агенту 007 страдалица и страдалец выздоровели от самой настоящей хронической болезни! Это был первый подобный случай за всю историю больницы!

– Я в восхищении, но каков прогноз, по Вашему мнению? – на всякий случай поинтересовался профессор И-го-го.

– Разумеется, осложнения возможны, но надеюсь на лучшее.

– А ведь Вы выдержали испытание! – поздравил его растроганный дедушка-директор, не переставая восторженно ахать и охать. – А я-то при нашей первой встрече было принял Вас за комбинированную зрительную, слуховую и обонятельную галлюцинацию. Теперь вижу, что очень ошибся.

Поскольку врачебный триумф Агента 007 стал свершившимся фактом, дед красавицы Ю-ю-ю мысленно передал нашему герою:

– Раз уж оказалось, что Вы не фантазия, беру Вас на постоянную работу и предлагаю перейти к исцелению других пациентов. Например, почему бы Вам не исцелить меня от лысины? А в будущем мы сможем организовать лечение в массовом порядке через интернет.

– Мне потребуется некоторое время на размышление, – осторожно ответил 007, прежде чем покинуть директорский кабинет.

– Но позвольте, – попробовал возразить ошарашенный И-го-го, – мы так не договаривались!

Однако ответа не получил, так как 007 уже был далеко. Консультант бежал по коридору, когда его схватил за рукав пациент с красным носом. От него сильно разило ромом, и на лбу вздулись жилы.

Заплетающимся языком он сообщил:

– Доктор, меня зовут Йо-хо-хо, и я, как видите, не вполне трезв. Ах, если бы Вы мне, родному брату нашего директора, порекомендовали что-нибудь от хронического пьянства! – с трудом разобрал 007 жалобу больного и рванулся прочь.

Ещё один пациент Ни-гу-гу, сын директора, преследовал Агента 007, на ходу показывая большую бородавку на носу. Рядом галопом скакала его мамаша, пышнотелая марсианка Ли-ли-ли, и требовала у консультанта лекарство от лишнего веса, не требующее диеты.

Ко всему прочему, директорские единственный внук Эники и младшая внучка Беники²¹⁴ непрерывно сморкались, чихали и кашляли в непосредственной близости от 007.

– Доктор, выпишите нам вареники! – требовали они.

Тут уж разведчик до смерти перепугался.

– Ах, оставьте меня в покое! – мысленно закричал он, впадая в состояние паники, и, повернув ключ, заперся в библиотеке. Он сидел в кресле, медитируя²¹⁵, и постепенно дыхание его успокаивалось, а сердце начинало биться равномерно. Ему категорически больше ни с кем не хотелось беседовать.