007. Вы живёте только... трижды

Человек-С-Сальными-Волосами бросил свиток Гермионе через два ряда, очевидно, опасаясь приближаться к Поттеру, который демонстрировал опасные признаки разумности. Гермиона развернула своё домашнее задание, увидела букву «В» и скосила глаза в сторону Джеймса, силясь разглядеть, какую оценку получил тот. Джеймс, не желая давать пищу беспочвенным подозрениям насчёт своих учебных талантов, быстро спрятал свиток домашнего задания в сумку.

На сегодня зельевар решил испытать своих учеников в изготовлении Укрепляющего раствора. Джеймс быстро прочёл инструкции. Это целебное зелье было неплохим заживляющим средством, помогающим заживлять лёгкие физические ранения и снимающим эффекты проклятий. К сожалению, названием Укрепляющий раствор был обязан одному своих побочных эффектов, из-за чего его категорически запрещалось принимать в отсутствие касторового масла или отваров из листьев сенны, корня крушины или корня ревеня[129]. Суперагент вздохнул; похоже, маги принципиально не придумывали ничего полезного, не снабдив его внушительным набором побочных эффектов, противопоказаний и нежелательных последствий.

Бонд с присущей всем британцам, кроме Невилла Долгопупса, педантичностью начал смешивать ингредиенты. В конце урока его зелье было светло-бирюзовым, хоть и менее прозрачным, чем у Гермионы, но, по крайней мере, не розовым, как у Рона. Снегг собрал зелья, чтобы ученики смогли продолжить работать над ними на следующем уроке.

Кабинет Прорицаний встретил учеников уже привычным запахом благовоний и дешёвого хереса.

— Добрый день, добрый день, мои дорогие, — заунывным речитативом начала Сивилла Трелони и осеклась на полуслове, увидев, как сквозь люк в полу пролазит, отдуваясь, и пыхтя, госпожа Генеральный Инспектор Хогвартса собственной персоной.

— Вам положительно надо установить здесь лифт, — прохрипела Долорес Амбридж, наконец, распрямляясь и хватаясь рукой за мощный пласт жира где-то в районе сердца. — Двести восемьдесят шесть ступенек от Большого Зала, и это не считая последнего верёвочного акробатического недоразумения. Как вы вообще сюда поднимаетесь?

— А я отсюда не спускаюсь, — пожала плечами профессор Трелони. Долорес Амбридж не сразу нашлась с ответом:

— Э-э-э… У вас здесь есть всё необходимое?

— Что есть нужды тела? — с завываниями ответила Сивилла, потихоньку возвращаясь к привычной модели поведения и начиная кружить по комнате. — Пустое, ненужное, никчёмное, суета сует и томление духа!.. Тогда как Третий Глаз, будучи моим проводником в мире будущего и прошлого, открывает мне захватывающие перспективы, раскрывает все тайны, все секреты, ибо нет преград для истинного Зрения!..

Лоб прорицательницы звучно врезался в колонну, иголка воспроизведения соскочила с дорожки мысли, и Сивилла затихла, потирая ушибленное место.

— Нет преград, ага. Очевидно, — Долорес Амбридж уселась на подушку, открыла блокнот и начала что-то в него писать. Сидящая рядом Патил попыталась подсмотреть, но полумрак кабинета не позволял увидеть записываемый текст.

— Д-д-давайте разобьёмся на пары, — предложила профессор Трелони, продолжая растирать лоб, — откроем «Оракул снов», после чего каждый истолкует последнее ночное видение партнёра. Начали!

— Минутку, госпожа профессор Трелони! — вытянул руку Джеймс Бонд. — Мне был вещий сон, и я хотел бы, чтобы его попробовали истолковать вы, потому что — прости, Рон — мой напарник не может считаться специалистом в ониромантии.

Сивилла поправила съехавшие набок очки и покосилась на Амбридж. Та осклабилась.

— Но почему вы так уверены, что ваш сон был вещим, мистер Поттер? — обратилась к Джеймсу провидица.

Этой детали в дневнике снов не было.

— Там в самом начале было написано, — ответил Джеймс, глядя на преподавательницу глазами, которые без сомнения можно было бы принять за эталон честности. — Ма-а-аленькими буквами, в нижней части картинки. «Вещий сон, основан на реальных фактах».

— Ну что ж, давайте попробуем истолковать его, мистер Поттер, — согласилась профессор с неуверенностью в голосе. Очевидно, сны, которые сами себя позиционировали как вещие, в её практике встречались нечасто.

Джеймс Бонд открыл свой дневник сновидений и откашлялся.

— Итак, было мне видение, — начал Бонд с интонациями эсхатологического проповедника. — Я проснулся как бы на берегу прозрачной реки, наполненной слезами человеческими, и был в этой реке как бы остров, покоящийся на шести огранённых рубинах. И услышал я голос громовой, снисходящий с небес, пронизывающий всё сущее и обращающийся ко всему материальному: «Да понизится взвешенная рыночная стоимость акций эмитентов, специализирующихся в области высоких технологий!» И вот, вижу я, индекс NASDAQ начинает падать…

Сивилла поперхнулась чаем. Улыбочка Долорес Амбридж застыла и отстранилась, оставшись словно нарисованной в воздухе прямо перед её лицом. Джеймс Бонд с абсолютно серьёзной миной продолжал декламацию: