04.1912 (ЛП)

— Да, у меня есть сестра, — подтвердила Мэри и повернула за угол. Сияние купола становилось непереносимо ярким: солнце стояло высоко-высоко в небе, разбрасывая снопы лучей, и казалось, будто купол горит. — Её зовут Элизабет, и вы с ней ровесники.

Джордж задумчиво прищурился.

— Я думал, что у вас никого нет, мисс Джеймс. Вы ведь всё время с нами.

— Когда мой рабочий день оканчивается, я отправляюсь к своей семье, — уклончиво ответила Мэри, — и уделяю им то время, что у меня остаётся.

— Ты хотела бы быть свободнее, Мэри? — вдруг предположила Шарлотта и резко дёрнула Мэри за руку.

Мэри ненадолго смешалась. Такие вопросы ей раньше не задавали никогда, и она не заботилась о том, чтобы придумывать на них ответы. Шарлотта, однако, смотрела на неё так пристально и нетерпеливо, что Мэри начинало казаться, будто ответ она должна дать немедленно, обязательно, и при этом не солгать.

— Нет, мисс Лотти, — наконец, сказала Мэри и улыбнулась, — я выбрала свой путь по зову сердца, и я благодарю господа за то, что мне довелось встретиться с вами и с мистером Джорджем.

Они преодолели последние ступени лестницы. Мэри открыла перед Шарлоттой дверь её каюты и повторила:

— Разумеется, мне не нужна свобода, если у меня не будет моего счастья, мисс Лотти.

Шарлотта повернулась, снимая с головы шляпку, и с царским величием ответила:

— Благодарю. Все прочие мои гувернантки от нас сбегали, поэтому хорошо, что ты не такая, как они. Если бы ты тоже от меня ушла, я бы не захотела никаких других гувернанток.

Шарлотта зевнула и сбросила лёгкую накидку. Она остановилась в каюте в стиле итальянского Возрождения по настоянию миссис Флэнаган. Шарлотта спала на удобной латунной кровати, застланной шёлковым бельём, и её каюта, в отличие от каюты Мэри, которая располагалась несколько ниже, отапливалась не радиатором парового отопления, а самым настоящим электрическим камином. Мистер Флэнаган долго изумлялся этому нововведению и едва ли не хлопал в ладоши, как ребёнок, на всевозможные лады утверждая:

— Техника! Техника! Вот на какие достижения способен человеческий разум!

Шарлотту достижения человеческого разума не интересовали. Она рассеянно глянула в зеркало, затолкала накидку в небольшой комод и повалилась на кровать, раскинув руки. Мэри строго напомнила ей:

— Мисс Лотти, перед отходом ко сну надобно переодеться. Не подобает леди ложиться на постель в таком красивом платье.

Шарлотта молча встала, пересела в тяжёлое кресло, которое стояло у низенького столика, уже заваленного журналами и книгами миссис Флэнаган, и вытянула ноги.

— Теперь я не лежу, — сказала она сонным голосом, — я сижу и немного отдыхаю, как мама. Когда я закончу, я пойду к Билли Картеру и скажу ему, что он совсем не джентльмен и что ему должно быть стыдно.

— Конечно, мисс Лотти, — согласилась Мэри, — но прежде вы хорошенько об этом подумаете.

И она закрыла дверь, оставляя Шарлотту в каюте одну. Джордж терпеливо ждал Мэри у порога. Когда она присоединилась к нему, Джордж доверительным тоном сообщил:

— Между нами говоря, мисс Джеймс, теперь мне всерьёз не нравится этот мальчишка Картер.

— Между вами возникло недопонимание, которое легко разрешится, ведь вы оба — юные джентльмены и немного уже знаете об искусстве дипломатии, — сказала Мэри и открыла Джорджу дверь его каюты.

Но от Джорджа было не так-то легко избавиться.

— Это не недопонимание, мисс Джеймс, — сердито сказал он, — Картер оскорбил мою сестру!

— Он был расстроен и не сдержался. Вы слишком категоричны, мистер Джордж. Джентльмен должен был гибким в общении, чтобы приобрести новых друзей и не потерять старых, — наставительно произнесла Мэри.

Джордж впустил её в каюту и деловито забродил по помещению. Как лев, заточенный в клетку, он бросался от аккуратно заправленной постели к гардеробу, затем шёл к камину, бросал яростный взгляд в зеркало и опять поворачивал к кровати. Его решительная походка, заложенные за спину руки и чуть наклонённая, как у сердитого быка, голова напоминали Мэри мистера Флэнагана, когда у того неважно шли дела или же когда он узнавал, что мистер Беркли преуспевает.

— Нет, это оскорбление, — уверенно возразил Джордж, — и я заставлю этого мальчишку взять свои слова обратно! Никто и никогда не оскорбит мою сестру!

— Мистер Картер не сказал ничего дурного, мистер Джордж, — покачала головой Мэри, — а лишь не совсем верно выбрал слова. Полагаю, вам хватит всего одного вежливого и серьёзного разговора с ним наедине, как джентльмена с джентльменом, после чего мистер Картер осознает свою ошибку.

Мэри услужливо стояла у порога, прикрыв дверь и ожидая, пока Джордж её отпустит. У Джорджа уже проявлялись все замашки тирана: он мог всерьёз разгневаться, если бы ему поступили наперекор, не прочтя его мыслей, поэтому Мэри предпочитала дожидаться, пока Джордж сам скажет, в чём он нуждается, и это не преминуло произойти.