04b88869d3fc462a81d62ac324cc77fa

– Я очень рад, что у Катерины такие прекрасные и чуткие учителя.

Меня душила обида и злоба. Вот кабель! Я-то думала, он только со мной так ласков, а он..! Всем симпатичным девушкам руки целует.

Мы ушли в конец автобуса. Бьёнд остановился, пропуская меня к окну, но я отрицательно покачала головой.

За окном стояла Ольга Михайловна. Она подняла глаза и улыбнулась Бьёнду, тот очень ласково улыбнулся в ответ.

Конечно, она ведь старше меня. И опытнее. И гламурнее. И красивее. На глазах навернулись слезы. Ну вот! Только этого еще не хватало! Разрыдаться перед всей параллелью. Да и из-за чего! из-за парня! который даже и не парень вовсе!

– Катерина, – позвал меня Бьёнд. Я демонстративно скрестила руки на груди, игнорируя его. Он коснулся моего плеча – я ударила его по руке, тогда он коснулся моего лица, намереваясь развернуть к себе – я укусила его за палец, он отдернул руку. Все мужчины одинаковы! Хорошо хоть мы почти в самом конце, и никто не видит сцен нашего странного взаимодействия.

Бьёнд взял мою руку, я не стала сопротивляться. Он стал водить пальцами по моей ладони, я почувствовала что-то горячее и повернулась к нему. Там, где он касался меня, появлялась печать. Когда она появилась полностью, он неожиданно прижал мою руку к своей груди: так получилось, что обе печати оказались совсем-совсем рядом. На меня нахлынуло какое-то странное чувство… Как два ноутбука, соединенные кабелем, становятся почти одним целым и могут узнать друг о друге что угодно. Да, странное сравнение, но испытываемые мною в тот момент чувства были просто не передаваемы.

– Мне никто кроме вас не нужен. Плотские утехи, поверьте, меня совершенно не интересуют. С земными женщинами нам, демонам, связываться крайне опасно. Однажды это имело последствия… – Бьёнд замолчал. – Да и не стоит оно того.

Знаете, так необычно держать руку на сердце и не чувствовать его биения. А ведь у Бьёнда, скорее всего, вообще нет внутренних органов. А что же есть? а ничего нет. Пустота. Это пострашнее будет, чем ходячие мертвецы. Что же ты такое, Бьёнд…

Он отпустил мою руку. Я опустила глаза: мне было так неловко. И снова в душе появилось чувство страха, оно выплыло то из неоткуда. Мимо нас прошла Леся, бросив на меня полный презрения взгляд. Я удивленно смотрела ей вслед. Чем дальше она уходила – тем легче мне становилось. Никогда такого раньше не было! А ведь чувство страха появилось куда раньше, чем я увидела ее. Как странно. Леси то я никогда не боялась раньше, Насти – да, а ее нет. Первая имеет реальную власть, и ей ничего не стоит заставить других сделать мне больно, за ней идут люди. Но за Лесей-то нет! Я заметила, что Бьёнд тоже напряжен. Этот же его взгляд я наблюдала, когда мы только подошли к школе. В чем же дело?

Ехали мы очень долго. Это время казалось мне вечностью. Я слушала музыку и, по совету Бьёнда, упражнялась в перемещении печати с одной руки на другую. У меня даже начало получаться! Но упражняться мне не хотелось, я хотела поговорить с ним. Без ответа оставалось еще много вопросов, но задавать их здесь было плохой идеей. Услышит еще кто-нибудь, кому не надо, и обрету я славу психически нездоровой шизофренички, хотя, на самом-то деле, по ходу, так оно и есть, ведь формально Бьёнда не должно существовать. От длительных тренировок меня начало клонить в сон. Я ерзала в кресле, пытаясь устроиться поудобнее, однако сделать это было довольно сложно – удобная поза никак не находилась.

– Катерина, – тихо позвал Бьёнд. Я повернулась к нему. Он положил руку мне на шею, притягивая и кладя мою голову себе на плечо. Я хлопала глазами: раньше мне доводилось видеть такое только в кино. Ну и еще пару раз в парках. И на переменах в школе.

Довольно удобно, скажу я вам. А вот что будет если… Я обняла его руку. Оттолкнет? Но Бьёнд только улыбнулся. Я глуповато улыбнулась в ответ и закрыла глаза. Здорово было на секунду представить, что я еду рядом со своим парнем куда-то далеко, и не заметила, как провалилась в сон.

– Просыпайтесь, Катерина, – услышала я сквозь сон голос Бьёнда и открыла глаза, встречаясь с ним взглядом. Мимо нас проходили ребята, ехавшие на втором этаже. Кто-то свистел, кто-то хихикал. До меня тут же дошло, почему они это делали, и я быстро отстранилась от Бьёнда, делая вид, что тут не причём.

Около автобуса нас построили парами. Впервые я шла с кем-то, а не плелась в конце с остальными аутсайдерами.

Мы шли по большому красивому парку, окружающему усадьбу бабушки Михаила Юрьевича Лермонтова. Усадьба, к слову, была небольшой и не производила такого впечатления, как территория вокруг.

Экскурсовод переходила от предмета к предмету, что-то громко вещая. Ребята толкались, пытаясь обеспечить себе нормальный обзор. Я же не рискнула лезть в эту толпу, поэтому мы с Бьёндом стояли немного в стороне.

– А что, Лермонтов, правда, был связан с демоном? – тихо спросила я.

– Не думаю, – ответил Бьёнд после некоторого замешательства. – Скорее всего, он знал человека, имевшего с нами связь.

– Почему ты так думаешь?