06'92

— Ты Гуревича не знаешь? Пока к стене не припрём, расценки не озвучит.

Со стороны озера начал задувать пронзительный ветерок, а потемневшие облака всё плотнее обкладывали солнце, так что я предложил закругляться.

— Успеем! — беспечно отмахнулся Фролов и сунул мне банку с плескавшимися на дне остатками пива.

Я сделал длинный глоток и едва не поперхнулся, когда мимо прошествовала загорелая дамочка лет тридцати. Спереди она ничего особенного собой не представляла, разве что показался каким-то слишком уж куцым купальник, а вот сзади ткань плавок подвернули так сильно, что получившийся жгутик прикрывал исключительно ложбинку между ягодицами и ничего сверх того. Следом прошествовала ещё одна модница в столь же откровенном наряде; я откашлялся, вытер подбородок и негромко присвистнул.

— Ну ни фига себе!

Нечто подобное прежде доводилось видеть лишь в журналах известного содержания, а вот вживую лицезреть не доводилось.

Андрюха усмехнулся с показным безразличием.

— Да ну, целлюлит же! — заявил он, хоть и сам не спускал взгляда с покачивавшихся при ходьбе ягодиц.

Целлюлит — не целлюлит, а сзади тётеньки смотрелись весьма впечатляюще, да ещё и приложили немалые усилия, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание, и я предложил:

— Подкатим к ним?

— Не-а. Это профессионалки. Они тут каждый день ошиваются и каждый раз с новыми мужиками уходят. Видел их уже.

— Ну не знаю…

— Карманы от денег пухнут? Или на винт намотать хочешь?

Я немного подумал и покачал головой.

— Вот видишь, — усмехнулся Андрей. — Но вообще ты совершенно прав — знакомиться надо на пляже. Типа, товар лицом.

— Дюша, да ты просто глаза мне открыл!

Фролов отмахнулся и завертел головой по сторонам, высматривая подходящие для знакомства кандидатуры. С этим сложностей не возникло, и почти сразу он помахал двум не слишком загорелым девушкам, лежавшим на покрывале.

— Привет, девчонки! Давайте к нам!

Нас смерили внимательными взглядами, после вполне ожидаемо прозвучало:

— И здесь неплохо!

Фролова столь неприветливый ответ ничуть не смутил, и он сам перебрался к нашим соседкам.

— Меня Андрей зовут. А вас?

— Анжела, — с ехидной улыбкой сообщила полноватая простушка со стянутыми в конский хвост обесцвеченными волосами. К толстушкам её относить всё же не стоило, но «апельсиновая корка» на бёдрах присутствовала, и привлекательности Анжеле это нисколько не добавляло.

Её куда более стройная и симпатичная подружка представилась Жанной, тут уж я не утерпел и негромко напел:

— Стюардесса по имени Жанна, обожаема ты и желанна…[5]

— Надо же, как оригинально! — фыркнула шатенка с неподдельным раздражением, словно и в самом деле была Жанной.

Фролов указал на меня и сказал:

— А это…

— Вася, — опередил я его.

Шатенка прищурилась и спросила:

— Вася — стиляга из Москвы?

— Мы, ма-а-асквичи, такие, — подтвердил я, старательно растягивая гласную «а».

Тут Андрей углядел на покрывале карты и предложил:

— В дурака? Пара на пару?

Девчонки переглянулись и согласились, пришлось перебираться к ним, хоть и было предельно ясно, что ничем кроме как пустыми разговорами это знакомство закончиться не может. Так оно и вышло. Мы успели сыграть несколько партий, когда небо потемнело и начал накрапывать дождь, а ветер принялся раскачивать верхушки тополей.

К этому времени семейные трусы уже окончательно высохли, так что я спешно оделся и поторопил замешкавшегося приятеля.

— Дюша, давай короче!

— Девчонки, а пойдёмте в кафетерий? — предложил тот, но наши случайные знакомые отговорились неотложными делами и побежали к остановке.

Мы тоже задерживаться на пляже не стали и двинулись через дорогу к ближайшей девятиэтажке, на первом этаже которой и располагался кафетерий.

— У Жанны телефон взял, — похвастался Фролов. — Она ничего так, симпотная.

— Забьёмся, что номер левый? — усмехнулся я.

Андрей в ответ выставил средний палец. Вот оно — тлетворное влияние Запада! Насмотрелся видеофильмов, понимаешь…

Выстроенные в ряд вдоль дома автоматы газированной воды не работали, да и выглядели не лучшим образом: местами проглядывала ржавчина, а на панелях хватало вмятин. Изменения не обошли стороной и кафетерий. Если одну витрину, как и прежде, занимали кондитерские изделия — рулеты с курагой и белковым кремом, трубочки, профитроли, брикеты шахматного кекса, пирожные и торты, то на другой лежали обветренные бутерброды с ветчиной, сыром и селёдкой. И надо сказать, пользовались они куда большим спросом. Оно и немудрено: на полках позади продавщиц выстроилась батарея бутылок с крепким алкоголем, и всякий желающий мог взять на розлив водки, были бы деньги.

— Остограмимся? — вопросительно глянул на меня Фролов.

— Не, давай лучше по пиву, — отказался я.

— Серый, хорош! По пятьдесят, а? — предложил Андрей, слегка разведя большой и указательный палец. — Чисто Геру помянуть.