0f38d74c480a4cc3f66ad4d0dc7c05fe

Хёкдже взял Джеджуна за руку и повел следом за собой, на первый этаж. Видимо, в молодом вампире проснулся вуайерист: он держал путь в кабинет охраны, откуда можно было наблюдать за комнатой Кюхёна. Джеджун возмутился, увидев в полутьме множество экранов и найдя среди них тот, на котором обнимались несчастные влюбленные. Они что, подглядывать собирались?

— А разве не прикольно? — с озорным блеском в глазах спросил Хёкдже. Охранник деликатно покинул помещение, оставив «его высочество» наедине с «фавориткой». — Вот ты представляешь себе, как эти двое будут трахаться? Я – нет.

— Но ведь это такой интимный момент, — возразил Джеджун, тоже почему-то не отрываясь от экрана. — Они давно любят друг друга. Для Кюхёна это первые отношения, и…

Омега замолчал, увидев, как монах, до этого не подававший признаков жизни, повалил на себя Хичоля. Внутри все сжалось от волнения. Наверное, еще год назад он бы оцепенел и не знал, что делать. Но с тех пор многое произошло, многое изменилось. Нет, Джеджун и теперь не представлял, как правильно поступить, однако бездействовать уже не мог.

— Лично я бы очень расстроился, узнав, что кто-то наблюдал за мной во время такого процесса, — кокетливо засмеялся омега, садясь на край стола, но еще не загораживая прикрепленный к стене монитор.

— Да ведь такое было, — заметил Хёкдже, повернувшись к нему. — Юно трахал тебя, а Чанмин лежал рядом, ждал своей очереди и смотрел.

— И ты считаешь, я не расстраивался? — Джеджун тряхнул головой, поправляя прическу. — Это еще мягко сказано. Только я, вообще-то, говорил про положение Кюхёна. Возлюбленный, принадлежащий кому-то другому, первый опыт в далеко не юном возрасте… У меня было почти так же. И хотелось сквозь землю провалиться, когда я все это на бумаге увидел. Из-за эпизодов с «тройничком» столько переживаний не было.

— Блин, честно, сейчас даже не верится, что у тебя все так поздно случилось, — сказал Хёкдже. Его вниманием уже полностью завладел омега, он даже не смотрел на Хичоля с Кюхёном, которые теперь решительно раздевались, но ласкать друг друга в основном забывали. — Не в том смысле, что ты прошмандовку напоминаешь. Просто классный и милый.

— Спасибо. — Джеджун опустил взгляд, но тут же снова поднял его и улыбнулся. — Эстрада меняет людей. Но еще совсем недавно я был типичной «серой мышкой», и даже ваш слуга соблазнил меня исключительно ради крови.

— Я бы не отказался от такой «мышки», — уверенно заявил Хёкдже. Он подошел к Джеджуну, встал напротив и снял его очки, заставив омегу несколько секунд рассеянно хлопать глазами. — Правда. Я бы тебя и прямо из твоей пыльной бухгалтерии забрал.

— Ты меня тогда не видел, — прошептал Джеджун, опуская ресницы. — Может, оно и к лучшему. Сейчас я себе больше нравлюсь…

Хёкдже положил правую ладонь на затылок омеги и жадно припал к его губам, стараясь этим поцелуем взять верх над немногочисленными прошлыми любовниками. С каждой секундой вампир все крепче сжимал в объятиях изящное, хрупкое тело. Ему было нужно, чтобы Джеджун полностью расслабился и отдался в его власть, принадлежал ему безраздельно, однако по доброй воле, а не как Хичоль — отцу. Хёкдже хотел доказать, что он лучше всех.

Левой рукой вампир стал расстегивать перламутровые пуговицы на кружевной кремовой блузке. Его губы переместились на шею, и он прикусил нежную кожу, но понарошку, не выпуская своих клыков хищника. Джеджун часто дышал, и, к его великому ужасу, для этого даже не понадобилась актерская игра. Фантастический организм уже полностью восстановился после родов и готовился к новым «постельным сценам» — течка неумолимо приближалась; катастрофа еще не случилась, однако бессмысленное и беспощадное желание постепенно нарастало.

Хёкдже, придерживая омегу за спину, опустился ниже, чтобы покрыть поцелуями грудь. Пока его язык и зубы поочередно истязали левый сосок, а рука настойчиво гладила бедро, Джеджун попробовал прийти в себя. Он откинул голову назад и, повернувшись лицом к монитору, попытался разобрать, что на нем происходит. Ему показалось, что парочка благополучно накрылась одеялом, но рассмотреть детали помешала близорукость. Пришлось признать свое поражение, особенно после того, как с губ невольно сорвался стон удовольствия. Хёкдже такая реакция воодушевила, и он снова стал целовать покрасневшего омегу. А тот лишь мысленно умолял судьбу как-нибудь прекратить это и с безысходностью ощущал растущее внутри знакомое тепло.

Некоторые омеги говорили, что секс прямо перед течкой — самый прекрасный. Никаких мучений, только сладкое томительное ожидание… «Вот перед следующей и попробую, как это, — решил Джеджун. — С Чанмином. А не с человеком, который держит его за грязь под ногами!»