1

Я воткнул, я опешил, я очень сильно растерялся, потому что никогда не читал ни Тору, ни Манифест левиафанитов. Мог бы, но не читал. И впервые допер, что ни на одном из занятий нам не преподавали ни того, ни другого. Какая прелестная теократия без религиозного обучения, что за фигня?

Если нет понимания вопроса, но есть уважение к собеседнику, прояви его, сказало моё я. Пришлось немного покопаться в памяти и вспомнить уважительное обращение на иврите к учителю.

- Рабе Велвел, я так хочу спросить вас о многом, что не знаю, о чем спросить прямо сейчас.

- Это хорошо. Теперь я здесь не зря, - сказал мой учитель младших классов Велвел Меламед, которого я статистически видел намного чаще, чем своего неугомонного папэ.

И еще он рассказал мне, как нужно правильно общаться с одним нашим общим знакомым.

13

С точки зрения моей собственной безопасности дедушка Велвел меня категорически успокоил. Кто бы ни разбомбил мою хату, снова они туда не сунутся, тут ПСС и ее паладины в лепешку расшибутся, но террористов отыщут в рекордные сроки и отправят петь караоке на Тиамат.

Только я и сам очень быстро додумался, что нападение на меня, как личность, имело смысл в том единственном случае, если я представляю для зануд непосредственную опасность. А я, тусер, трахер, бухарик и торчок Вилли фон Бадендорф, явно не представляю опасности ни для кого, кроме молодых и неопытных туристок с Гондваны. Да и то, если у них размер груди колеблется от третьего до пятого.

Значит, представляю опасность не я, а нечто, принадлежащее мне.

Ясен пень, что это было то самое кольцо. Бабкин-Ежкин презент, подарочек престарелой сволочи, моль ее сожри.

Это и есть та вещь, с которой начались все эти приключения, и которой я обязан честью быть в любой момент нашпигованным пулями со смещенным центром тяжести.

- Колечко-колечко, сколько лет мне осталось жить?

- Ку…

- А почему так ма…, - мрачно изрек я сам себе и снова пошел по направлению к золотому куполу Храма Адепта Илая.

Его святейшество ничем от себя прежнего не отличался. Много тела, молоко, печенюшки на подносе, крепкий здоровый сон. Разве что стайка полностью обнаженных супер-модок с невообразимыми торпедообразными грудями тусовались неподалеку в тени колоннады. Только вот, хрен ты меня теперь возьмешь на эту бутафорию, адепт Илай.

- Подъем, труба зовет.

- Ну что тебе опять от меня надо, Виллечка?- Крепкий сон адепта явно был чем-то вроде еврейских ответов дедушки Велвела.

- Ничего сверхъестественного, дядя Илай. Я тут немного покумекал и решил, что вы водите лично меня и большую часть населения Пантеи за нос.

- Интересный вывод. Только на твоем месте я бы посмотрел шире. Лично я вожу за нос население всех шести планетоидов и лунную левиафанитскую общину в придачу. А что, это - проблема? Так ты только маякни, и я мгновенно исправлюсь!- И адепт Илай прикрыл нахальную улыбку своим пушистым хвостом, толщине и полосатости которого позавидовал бы любой леопард.

Я прибалдел. Надо же, а слухи не врут. Этот маньяк действительно модифицировал себе за каким-то хреном настоящий кошачий хвост. А я, дурак, не верил.

Но вот ведь, модская козлина, даже лицом не дрогнул. А дрогнул бы, волны по туше трое суток бы ходили. Значит я на правильном пути.

- Я беспокоюсь о судьбе моего папэ, Гюнтера фон Бадендорфа,- снова заладил я.

- Понятное дело. Разрешаю. Беспокойся.

- Спасибо. Но я заметил, что это не первая его смерть.

- Вы такой наблюдательный, юноша! Фамильная черта? Так что конкретно вы хотите именно от меня?

Фиг его знает, почему я задал следующий вопрос, но я его почему-то задал. Наверное это было то самое просветление, или ноги Верещагиной еще не угомонились в моей голове, или грустные глаза рабе Велвела наставили маленького гоя Вилли на путь истинный…

- Я хочу спросить тебя, адепт Илай, единственный оставшийся в живых друг адепта Бадендорфа, что есть в космосе, чего для вас не было тогда на земле?

Илай встал с подушек. Модки побледнели, а одна ушла в глубокий ребут системы.

- Милочка, как тебя там, будь добра, повесь табличку «Храм закрыт, все ушли на фронт». Пошли, мой мальчик, выпьем по рюмочке, ты сегодня это действительно заслужил. Хочешь модочку быстренько чпокнуть? Не стесняйся, они у меня сговорчивые. Тебе какую, рыженькую или брюнеточку?

О да, говорить с адептом Илаем было действительно нелегко. И дедушка о таком раскладе ничего мне не говорил, пришлось шевелить извилинами самому.

- А они совсем пластиковые, или что-то осталось?

- Ну, даже и не знаю. Хочешь – сам спроси, а мне лично глубоко по фигу.

Я не удержался и поманил девочек пальцем.

Сбылась мечта идиота. Супернавороченные модки чуть не бегом выстроились по росту со счастливыми дефолтными улыбками на псевдофлэшевых ртах. Мне даже спрашивать расхотелось, настолько все было понятно.

- По порядку, с процентом кибервнедрения, рассчитайсь!- Гаркнул я. Но увидев расползающуюся по необъятному лицу адепта Илая улыбку, понял, что сейчас снова сяду в глубокую лужу.

- Моника, процент внедрения – семь!

- Анна, процент внедрения – десять!

- Барбара, процент внедрения отсутствует!