1-17.docx.docx

Чтобы купить мне это кольцо Даниэль скрупулезно откладывал деньги, боясь упасть в грязь лицом перед моей богатой семьей. Для меня это тогда не имело значения, но сейчас это ничего не значило уже и для него. Он повел меня в Обсерваторию Гриффит в ту ночь, когда Сатурн был близко к Земле и ярко светился. Он помог мне взойти на возвышение перед телескопом и, как астроном, учил, как лучше следует смотреть на звезды. Там, с кольцами Сатурна, выглядящими столь близкими и осязаемыми, как будто к ним можно дотянуться, он надел кольцо на мой палец и сказал:

— Это кольцо вокруг нашего мира, Тинк.

Я приняла кольцо. Так ли он сказал? Или же он сказал, моего мира? Теперь не все ли равно?

— Я не прийму его назад, — сказала я.

— Потерпевшая сторона сохраняет кольцо.

— Нет, тот, кто инициирует разрыв, освобождается от этого. Ты бы остался, если бы я разрешила тебе.

— Просто надень его, — он открыл дверь. — Однажды, возможно, ты наденешь его снова.

Я села в машину, зажав кольцо в руке. Там действительно было четверо мужчин, и более того, они говорили всю дорогу до театра о стратегии. Хотя я понимала, о чем они разговаривали, и могла бы многим поспособствовать их дискуссии, я абстрагировалась. Теперь для меня это не представляло никакого интереса. Я словно наблюдала за животными в зоопарке, обсуждающими их бегство, но я была уже снаружи, а не внутри клетки. Двигалась дальше.

Когда мы вышли, защелкали камеры, и Даниэль ответил на пару вопросов. Я улыбнулась. Я бы даже повторила это еще сотню раз и тем ни менее не смогла бы поверить, что чуть не согласилась жить такой жизнью.

К середине фильма стало ясно, что героиня и ее муж были бесчеловечны и занимались жестоким сексом, и я подумала об Антонио. Я хотела его снова. Жестко и быстро входящего в меня, сильно тянущего за волосы, чтобы он схватил меня сзади, как будто хотел разорвать. Когда фильм закончился, я встала и почувствовала теплую влагу, сбежавшую по моему белью и вниз по бедру. Я сжала свои ноги вместе, останавливая это.

— Ты в порядке? — поинтересовался Даниэль, когда мы одни сели в лимузин. Остальные, наконец-то, решили обойтись без него. — Ты кажешься смущенной.

— Я в порядке.

— Я имел в виду, именно то, что сказал, — он дотронулся до моей щеки, проведя дорожку к уху, движение всегда заставшее меня содрогаться. — Ты прекрасна.

— Что ты делаешь?

— Я вижу, что потерял тебя, — прошептал он, придвигаясь ко мне.

Я толкнула его.

— Нет, Даниэль. Просто... нет.

— Я до сих пор люблю тебя. Ты знаешь это.

Я глубоко вздохнула, и сказала кое-что, что как думала никогда не станет правдой:

— Я сожалею, Даниэль, но я тебя больше не люблю.

Настроение на заднем сидении лимузина изменилось, словно раздался щелчок переключателя.

— Это он…

— Он не причем.

— Я могу завтра же привлечь его, обвинив в убийстве.

— Меня не волнует.

— Потрахайся с кем-нибудь еще, — взмолился он. — Влюбись в кого-то. Но не в него. Понятно? Только не в него.

— Все кончено, я сказала тебе.

— Он — преступник, — он выглядел так, как будто бы тут же пожалел о сказанном. — Я не могу контролировать тебя. Ты уходишь, и я сразу же становлюсь тем парнем, каким был, потому что без тебя я не смогу стать кем-то еще. Бог мой, Тинк, ты была моим клапаном.

— Даниэль, я…

— Нет, стоп. Позволь мне объяснить. Я не собираюсь заканчивать эту дискуссию. Этот парень, сейчас я даже не могу называть его по имени. То хорошее время, когда все мы могли наслаждаться жизнью, закончилось на прошлой неделе. Все началось с драки одного из его людей и покатилось как снежный ком, результаты ты видела в новостях.

Спокойствие. Я не могла позволить даже малейшее проявление чувств. Мы намеревались сохранить все в секрете от мира Антонио, но оставить все в тайне в моем мире тоже было бы неплохо. Даниэль не стал бы использовать свое высокое положение в администрации для выражение собственной неприязни.

— Даниэль, — сказала я твердо, — не отвлекайся. Ты пытаешься выиграть компанию и занять офис во втором по величине городе страны.

— Но не без тебя! — его голос стал напряженным и резким, точно голос судьи. Он стал похож на голос человека, готового зачитать список праведных жалоб. — Он убил Фрэнки Джиральди и Доменика Юволи.

Юволи. В голове зазвонили колокола, но мое лицо по-прежнему оставалось бесстрастным.

— Он приехал сюда за мужчинами, которые изнасиловали его сестру. Двоих он выследил и убил. Третьего все еще ищет.

Нелла. Сестра, которую он бы оставил позади.

— Хочешь знать, что он с ними сделал? — спросил Даниэль.

— Нет, — все было слишком ужасным, чтобы говорить об этом. — Перестань!

— Кастрировал их и они удавились своими собственными гениталиями. В присутствии мужчин ему нужно было взять на себя управление делами. Я могу рассказать тебе, что он сделал, чтобы найти их. После этого ты никогда больше не произнесешь его имя.

— Хватит! — я почувствовала себя такой грязной, выслушивая все это, но не из-за человека, чья боль была так очевидна. — Если у тебя есть доказательства, ты можешь преследовать его в судебном порядке. Но если же ты этого не делаешь, то не следует распускать слухи.