1 марта 1881 года. Казнь императора Александра II

В момент покушения я находился на Невском проспекте, где взрыв первой бомбы, брошенной Рысаковым, был принят гуляющими за обычный двенадцатичасовой выстрел пушки с Петропавловской крепости, так что многие из публики стали проверять свои часы, хотя время, сколько помнится, явно не совпадало. Отсюда первая тревога и некоторое движение среди публики, превратившееся скоро (за вторым взрывом) в необычайное возбуждение, вызвавшее на месте происшествия, т. е. на Екатерининском канале и прилегающих к нему улицах, колоссальное скопление взволнованной массы народа, не расходившегося до ночи. После второго взрыва, через некоторое время, по Невскому промчался, в направлении от Зимнего дворца к Аничкину, одинокий донской казак, выкрикивавший диким голосом какие-то слова, которых нельзя было разобрать. Через несколько минут в том же направлении, в сопровождении 2 донских казаков, пронеслась на маленькой лошадке огромная фигура с несоответственно длинными ногами, оказавшаяся вблизи Александром III. В это время на самом месте взрывов, у Екатерининского канала, непроницаемая масса людей, теснимая гвардейскими солдатами с ружьями, совершенно запрудила узкое пространство набережной канала, образовав пробку. Мостовая набережной представляла из себя кучки грязного снега, смешанного с мусором.

Через непродолжительное время после вышеизложенного в скромную кофейню, расположенную в одной из боковых, пересекающих Невский проспект, улиц, вошла С. Л. Перовская и подсела к уединенному столику, занятому ранее мною. Подавляя с трудом овладевшее мною волнение, усугублявшееся от неизвестности насчет результатов события, я едва справлялся со своим стаканом кофе: лицо же Софьи Львовны было непроницаемо и могло быть названо спокойным; и только через несколько секунд, когда она, улучив минуту, нагнулась в мою сторону, я услыхал сдавленный шепот ее прерывающегося и как бы захлебывающегося голоса: «Схватили… убили…», вызвавший мгновенную, резнувшую по нервам, но неопределенную ассоциацию. Стесняемые присутствием публики и подавленные наплывом разных чувств и мыслей, мы оба молчали и вскоре, после краткого разговора, не имевшего связи с происшествием, расстались навсегда, так как Софья Львовна через несколько дней была арестована.

Печатается по: Каторга и ссылка, 1923, № 5, с. 50–53.

А. В. Якимова ПОКУШЕНИЕ НА АЛЕКСАНДРА II

<…> Со времени события 1 марта 1881 г. прошло более 42 лет, и молодое поколение, мало знакомое с историей революционного движения, и в частности с делом 1 марта 1881 г., потому может быть легко вводимо в заблуждение рассказами о разных небылицах.

Ввиду этого я считаю нелишним кратко восстановить в памяти это событие.

Это предприятие Исполнительного комитета, направленное к цареубийству, было седьмым по счету; ему предшествовали покушения под Александровском, Екатеринославской губ., на Лозовско-Севастопольской жел. д., под Одессой на жел. д., около Москвы (осень 1879 г.), 5 февраля в Петербурге в Зимнем дворце, весною того же года в Одессе (подкоп на Итальянской улице), летом в Петербурге (закладка мины под Каменным мостом, через Екатерининский канал по Гороховой ул.), и, наконец, осенью начались приготовления к новому предприятию слежкою за выездами царя из Зимнего дворца и обратно, чтобы определить время выезда, путь и посещаемые места. Для слежки была организована С. Л. Перовской группа из 6-ти лиц: Гриневицкий, Тырков, Тычинин, Сидоренко, Елиз. Ник. Оловенникова и Рысаков, которые и принялись за выполнение данного им поручения. Исполнительным комитетом решено было устроить подкоп и заложить мину под одной из улиц, по которым царь имел обыкновение проезжать, хотя надо сказать, что царь никогда почти не ездил два раза подряд по одной улице.