10`92

— Енот, ты хорошо подумал? — спросил он с каменным выражением лица.

Я вообще не думал, а лишь реагировал на внешние раздражители, поэтому, хоть ледяной тон бригадира и пробрал до самых печёнок, на попятную не пошёл и подтвердил:

— Хорошо.

Рывок попросту пропустил. Несмотря на массивное сложение, Валя подался вперёд столь стремительно, что и глазом моргнуть не успел, как здоровенная лапища ухватила меня за ворот, перекрутила его и хорошенько встряхнула, а потом ощутимо впечатала в стену.

— Ты же понимаешь, что это всё без ответа не останется? — зло выдал Демид, без труда удержав меня на месте. — Ты о тёлке своей подумал? Нам с неё долг стребовать?

Нутро будто железным ёршиком для мойки бутылок продрало, а сердце так и ёкнуло, но именно злость и позволила сохранить присутствие духа.

— А вот этого не надо! — произнёс я, как хотелось верить, достаточно веско. — Я от своих обязательств не отказываюсь, не надо в угол загонять. Сказал — не могу уехать из города, значит — не могу. Давай не будем на пустом месте ссориться, а?

— Ссориться? — ухмыльнулся Демид и вновь меня встряхнул, хоть на этот раз и не так сильно. — Да кто ты такой, чтобы с тобой ссорить, Енот? Ты шестёрка. Что скажут, то и будешь делать. А не будешь делать — сломаю. Сломать тебя?

Угроза отнюдь не была пустым сотрясанием воздуха; Валя вполне мог раскатать меня один на один, и даже туристический топорик, если сумею выхватить его из сумки, успеха в схватке отнюдь не гарантировал. К тому же любой возможный исход ничего хорошего не сулил. Вообще любой.

И я, не став вырываться, попытался утихомирить собеседника словами.

— Валя, хорош! Ну какая тебе разница, кто в Казахстан поедет, а кто в городе останется? Тут что — дел нет?

Демид шумно задышал, но вроде как начал успокаиваться, наконец отступил и даже одёрнул попытавшегося было вклиниться в разговор Йосика.

— Какая разница? — переспросил он. — Да мне насрать, Енот, на самом деле. Но Петрович сказал тебя послать. И я тебя пошлю. Короче, решай сам, как поедешь, — здоровым или не очень.

Неприятно закрутило в самом низу живота, и я всерьёз засомневался, стоит ли продолжать этот разговор, но всё же поборол мимолётную слабость и на попятную не пошёл. Но и буром не попёр, попробовал действовать тоньше.

— Валя, я тебя понял! Если вопрос будет стоять именно так, то ты пошлёшь — я поеду. Просто думал, без разницы кому ехать, а мне вообще не в масть из города уезжать. Но ведь всё ещё переиграть можно?

Демид немного расслабился и понимающе усмехнулся.

— С Петровичем поговорить хочешь?

— Я через твою голову прыгать не собираюсь. Просто ты сам сказал, что по барабану, кого в Казахстан отправлять. Раз решение он принимал…

— Не мороси! — оборвал меня бригадир. — С Петровичем тебе так и так поговорить придётся. Он велел в тренерскую зайти, как появишься.

Мне бы воодушевиться столь удачному стечению обстоятельств, да только какой там! Сердце так и заныло в ожидании новых неприятностей. Но виду я не подал и уточнил:

— Так я пойду?

— Идём! — сказал бригадир и первым поднялся на крыльцо, а на входе в тренерскую приложил меня ладонью меж лопаток, заставив чуть ли не перескочить через порог, и объявил: — Вот, в Казахстан ехать не хочет!

Сидевший за столом Петрович глянул с нехорошим интересом и спросил:

— А что такое Сергей?

— Дела у меня в городе, — пояснил я и добавил: — Личного характера.

— Личная жизнь — это святое, — улыбнулся тренер, отпил чая и повернулся к Немцову. — Иосиф, мы пока тут организационные вопросы обсудим. Хорошо?

Тот явственно напрягся и вышел в коридор лишь после вполне заметной заминки. Тогда Петрович кивнул помощнику, и Николай поднялся со своего места, распахнул дверь настежь, прислонился плечом к косяку. Вроде бы исключил всякую возможность подслушать наш разговор, а на деле перекрыл единственный выход.

Паранойя? Ох, если бы…

— Излагай, — попросил тогда Петрович, а когда бригадир в двух словах рассказал о случившемся, уточнил: — Сможешь, его в городе к делу приставить?

Демид пожал плечами.

— Да без разницы кому на «Тысяче мелочей» дежурить, — сказал он и уставился на меня. — С субботы вторую половину дня на себя возьмёшь.

Реплика эта была отнюдь не вопросом, а утверждением, и я покладисто кивнул, не став даже интересоваться точными временными границами навязанной мне работы. Всё и без того прошло слишком гладко, чтобы искушать судьбу.

— Присаживайтесь, — предложил нам Петрович, немного побарабанил пальцами по столу и спросил: — Так, значит, тебе у нас не нравится?

— Не хочу в криминал лезть, — пояснил я. — Не моё это.

Тренер улыбнулся и развёл руками.

— Каждому своё, тут не поспоришь. Но Валентин совершенно прав — твоё предложение нас устроить не может. Этот Лемешев… отработанный материал.

— Если он наладит связи…

— Если бы, да кабы! — оборвал меня Петрович с нескрываемым раздражением. — Если он наладит связи, крышевать его станут менты. Это ясно?

Я был вынужден кивнуть.

— Теперь, что касается тебя, Сергей. Я ведь тебя не просто так в зал пригласил…