10`92

Да ещё донёсся шум автомобильного двигателя, и я вновь вжался в железный лист, а когда машина проехала, слегка приподнял голову и осмотрелся, но ничего толком разглядеть не сумел и продолжил свои манипуляции. Потом послышались чьи-то шаги, и пришлось опять распластался на холодном скате крыши. Со двора долетел взрыв смеха, загомонила молодёжь, затем наступила тишина.

Я наконец зарядил револьвер, но особого успокоения этот факт не принёс. Уткнулся лбом в железный лист, попытался хоть немного расслабиться, слишком уж болезненными ударами отдавался в рубце лихорадочный пульс.

Прежде чем действовать дальше, требовалось хорошенько всё обдумать, но голова была пустая-пустая, остались только первобытные рефлексы. Разрывался между двумя противоположными желаниями: «затаиться» и «бежать». Мысль отыскать преследователей самому и положить их прямо здесь и сейчас всерьёз не стал даже рассматривать. Не время и не место. Пусть даже и расстреляю — с автоматом провернуть подобное вполне реально, — точно оставлю достаточно следов, чтобы впоследствии выследили менты.

К слову, об автомате… Я сунул револьвер в карман, перевернул сумку набок и принялся избавлять от полиэтиленовой плёнки оружие. Вот же замотал на свою голову!

Попутно обдумывал, каким образом на меня вышли подельники бандитов. В конце концов остановился на двух наиболее реальных вариантах: либо убитые предупредили, где именно они собираются искать Гуревича, либо подсказкой стала припаркованная неподалёку от хозблока «девяносто девятая». Каким образом её нашли — дело десятое. Может, и в самом деле связи в милиции задействовали; бесполезно сейчас гадать.

Корить себя за то, что не совладал с автомобилем и не перегнал его в другое место, я не стал. Как говорится, знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Если разобраться, сейчас значение имело лишь одно: оставили меня в покое или так до сих пор и караулят?

Увы, лично я склонялся ко второму варианту, потому и не спешил спускаться с гаража. Вставил магазин в приёмник, надавил до щелчка, затем немного поколебался, но всё же отвёл назад ручку затвора и отпустил, дослав патрон.

Резкий лязг ударил по нервам, чтобы тут же затеряться в наполнявших двор шумах, вроде размеренного скрипа качелей, доносившегося со стороны детской площадки. Не так уж и громко характерное клацанье прозвучало, едва ли оно могло привлечь хоть чьё-то внимание.

А привлечёт — не беда. Теперь есть чем аргументированно ответить.

Уйти — уйду. Вот только бандитам было прекрасно известно кто я и где живу. Они даже в лицо меня теперь знают! Как долго получится от них скрываться? И получится ли это вовсе, особенно если козыряли не фальшивыми корочками, а вполне реальными удостоверениями действующих сотрудников милиции?

Неужели единственный выход — это превентивное устранение Даниляна? Неужто ничего не остаётся, кроме как принять предложение Андрея?

Андрей! Только тут я сообразил, что бандитам известны все, кто находился тем злополучным пятничным вечером в хозблоке помимо меня. А при наличии связей, денег и кое-каких умственных способностей отыскать человека по имени и отчеству можно в достаточно сжатые сроки. Вполне допускаю, что и за день.

У меня есть понимание ситуации и автомат. У Андрея нет ни того, ни другого.

Если не успею добраться до него раньше бандитов, быть беде.

Но потороплюсь — и сам влипну в неприятности. Я бы на месте преследователей какое-то время ещё приглядывал за выходами со двора, не стал бы вот так сразу сдаваться и уезжать.

И что делать?

Я в полнейшем раздрае чувств распластался на крыше, затем нехотя убрал автомат в сумку, но не стал ни разряжать его, ни застёгивать молнию. Спускаться в проезд между гаражами показалось слишком рискованным, а при попытке перебраться на соседнее строение мой силуэт вполне мог проявиться на фоне освещённых окон, поэтому развернулся и переполз к противоположному от ворот краю крыши.

Облетевшие кусты укрытием послужить не могли, но до соседнего дома было не больше двадцати метров, а там по стенке, по стенке и покину опасную зону. Дворами доберусь до частного сектора и рвану к Андрею.

План? План.

И я отбросил сомнения и начал претворять его в жизнь. С гаража я буквально стёк, изогнувшись так, что край железного листа больно врезался в рёбра. Но зато удалось остаться максимально незаметным.

Следующий этап был самым опасным. Я вполне мог попасться на глаза гипотетическому наблюдателю, и стремительность рывка риска нисколько не снижала, а темнота была недостаточной, чтобы с гарантией остаться незамеченным. Пусть силуэт, но увидят. Вот силуэт я и решил изменить. Сунул сумку под куртку, имитируя пузо, пошёл спокойно и даже вразвалочку. Сначала до крыльца подъезда, а затем и дальше.

И — ушёл.

Андрей оказался дома, пусть поначалу и заставил меня поволноваться, открыв дверь лишь после второго длинного-длинного звонка.

— Серый? — удивился он. — Ты чего?

Я оттёр его плечом и шагнул в квартиру.

— Надо поговорить. Твои дома?