10 аргументов удалить все свои аккаунты в социальных сетях

По версии ОБЛОМа, цель жизни – в оптимизации. В формулировке Google это звучит так: «Организуйте информацию всего мира». Типичный же компьютерщик из Кремниевой долины считает, что все на свете – информация. Смысл, человеческое тело и все остальное можно взломать. Получается, миссия Google в рамах культуры компьютерщиков несет в себе смысл: «Организуйте реальность». Вот почему Google развивает все эти странные компании холдинга Alphabet. Вы не думаете о глобальной задаче Google, но вы верите в этот миф и оптимизируете свой образ в сети, чтобы попасть на первые позиции выдачи поисковых систем, и свои видеоролики, чтобы они набрали как можно больше просмотров. Теперь целью вашей жизни стала оптимизация. Вы приняли эту веру[127].

Раньше пугающие заявления были прерогативой Google, но теперь вперед вырвался Facebook. Еще недавно они формулировали свои цели в весьма уверенных выражениях, вроде «каждый отдельно взятый человек испытывает ощущение обладания целью и принадлежности к общности»[128]. Одна компания собирается проследить за тем, чтобы у каждого отдельного человека появилась цель, причем предполагается, что раньше этой цели у него не было. Если это не новая религия, то я не знаю, что это еще.

Google спонсировал знаменитый проект, намеревающийся «одолеть смерть». Это настолько точно подпадает под определение религии, что даже удивительно, как это все церкви мира не вчинили Google иск за нарушение авторских прав[129]. Google могла преподнести свою работу как проект по продлению жизни или поиску способов предотвратить старение, но решил сорвать банк и стать хозяином самого святого, что у вас есть. ОБЛОМ должен владеть вами целиком, если он хочет владеть хоть чем-то.

Facebook тоже играет в эту игру. Страница умершего человека в соцсети превращается в святилище, в которое можно зайти, только если вы принадлежите к определенному кругу, а для этого вы по определению должны стать адептом.

Рэй Курцвейл, технический директор Google, открыто верит в то, что скоро они смогут загружать ваше сознание на облачный сервер компании, подобно фотографиям, которые вы делаете камерой своего смартфона. Сам он каждый день принимает целую пачку пилюль, продлевающих жизнь, надеясь дожить до этого времени. Обратите внимание, что происходит. Он не говорит, что сознания не существует, но утверждает, что, чем бы оно ни было, Google завладеет им, потому что иначе зачем бы им тогда разрабатывать этот сервис.

Я понятия не имею, сколько людей верят в то, что Google сможет подчинить себе вечную жизнь, но их риторика определенно помогает создавать впечатление, что компания, внедряющая ОБЛОМ, имеет право заполучить такие знания и такую власть над жизнями множества людей.

Это не просто метафизика, это уже метафизический империализм. Если вы открыто позволяете себе верить в подобное или поддерживать такие идеи, то вы не можете называться ни атеистом, ни даже агностиком. Вас уже обратили в веру.

Рай ОБЛОМа

Одна из причин, почему ОБЛОМ работает именно так, а не иначе, в том, что инженеры, которые его обслуживают, видят свой главнейший приоритет не в служении современным людям, а в создании машин с искусственным интеллектом, который унаследует Землю. Постоянная слежка и манипуляции с поведением огромного множества людей предположительно нужны для сбора данных, которые лягут в основу будущего искусственного разума. (Тут возникает встречный вопрос: верят ли те, кто проектирует искусственный интеллект, в то, что целью ИИ станет манипулирование людьми.)

Крупные медиакомпании открыто говорят о необычной «расе ИИ» и считают ее создание приоритетным направлением[130]. Сейчас абсолютно нормальными становятся слова руководства одной из крупнейших в мире компаний о том, что, когда появится полноценный искусственный разум, возможно, наступит сингулярность. Это ответ религии ОБЛОМа христианскому вознесению Иисуса живым на небеса. Странность становится нормой, когда клиенты ОБЛОМа, зачастую сами технари, начинают считать искусственный интеллект последовательной и обоснованной концепцией и принимают решения о своих расходах на ее основе[131].

Это безумие. Мы забываем, что искусственный интеллект – это история, которую мы, компьютерщики, сочинили, чтобы получить спонсорскую помощь в те времена, когда мы зависели от грантов, выдаваемых государственными структурами. Мы разыгрывали спектакль из прагматических соображений. Теперь же в искусственный интеллект поверили сами авторы этой утопии.

Искусственный интеллект – это фантазия, которую мы рассказываем о своем коде. А еще это прикрытие для недобросовестных проектировщиков. Чтобы написать программу для искусственного интеллекта, которая индивидуально подгонит под каждого пользователя новостную ленту, требуется меньше работы, чем для того, чтобы разработать замечательный пользовательский интерфейс. А все потому, что у искусственного интеллекта нет объективных критериев успеха.