10 гениев бизнеса

В октябре 1842 года, когда Альфреду было 9 лет, вся семья вновь смогла воссоединиться в Санкт-Петербурге. Эммануил Нобель стал богатым человеком. Он жил в большом собственном доме, четверо его сыновей получили блестящее домашнее образование под руководством лучших шведских и русских учителей. Но богатство не могло вернуть здоровье Альфреду. Лишенный из-за болезни возможности ходить в школу и играть со своими сверстниками, он привык к одиночеству, которое стало его уделом. В нем развилась сдержанность, переходящая в замкнутость – черта характера, которую он сохранил на всю жизнь. Слабое здоровье, однако, не мешало ему учиться с невероятным упорством. Он читал все, что попадало на глаза, и в неутомимой способности к работе не знал себе равных. С особым увлечением Альфред занимался химией – может быть, потому, что брал уроки у самого Зинина, прославленного ученого, ставшего впоследствии членом Российской и многих иностранных академий. К семнадцати годам Альфред мог свободно говорить на пяти языках: шведском, русском, английском, французском и немецком.

Очень скоро юноша проявил свои технические способности, но при этом был и большим любителем литературного чтения. Когда Альфред занялся поэзией всерьез и заявил, что хочет стать писателем, он встретил стойкое противодействие со стороны отца. В планах Эммануила Нобеля не было места сыну-литератору: он хотел видеть Альфреда изобретателем и технологом. Длительное зарубежное путешествие – вот то искушение, против которого не устоял юноша.

В 1850 году, когда Альфред достиг 17-летнего возраста, он совершил продолжительное путешествие по Европе, во время которого посетил Германию, Францию, а затем Соединенные Штаты Америки. По условиям, поставленным отцом, он смог отправиться в дальние страны, лишь дав обещание забыть о карьере писателя. Однако Нобель-старший так и не смог погасить огонь, пылавший в сердце сына: Альфред продолжал сочинять стихи. Но, даже став знаменитостью, он не рискнул обнародовать свои сочинения и в конце концов сжег все, что написал. Лишь в возрасте 63 лет Альфред Нобель опубликовал свою пьесу «Немесис», возможно, лишь потому, что почувствовал: жизнь подходит к концу, а его литературные мечты так и остаются несбывшимися.

В Париже Альфред Нобель продолжил изучение химии в лаборатории Пелуза. Жюль-Теофиль Пелуз, ученик Гей-Люссака, был одним из крупнейших химиков своего времени. Его шеститомный курс общей химии был настольной книгой для студентов и профессоров. В его частную лабораторию из разных стран мира приезжали работать и учиться многие талантливые химики, ставшие впоследствии знаменитыми. Пелуз впервые установил химическую природу глицерина. Он много работал со взрывчатыми веществами и вслед за Лавуазье и Гей-Люссаком занял пост консультанта Управления порохов и селитр Франции.

В лаборатории Пелуза Альфред познакомился с нитроглицерином и его замечательными свойствами. Это событие в значительной мере определило его жизненный путь: почти все крупнейшие изобретения и открытия Нобеля связаны с нитроглицерином. Эта удивительная жидкость впервые была получена итальянским химиком Асканио Собреро (также учеником Пелуза) в 1846 году действием азотной кислоты на глицерин. История его изобретения была самой обычной – кто-то случайно подогрел смесь серной и азотной кислот, и пробирка взорвалась. Потом Асканио Собреро добавил в эту же смесь немного глицерина и назвал вещество нитроглицерином. Итальянец не смог найти применения своему изобретению в военном деле. Собреро не нашел ничего лучше, как прописывать нитроглицерин сердечникам – «патентованное средство, по две капли на стакан воды для облегчения приступов». Эта жидкость была даже похожа на глицерин: такая же маслянистая и сладковатая на вкус. Однако уже от нескольких капель начинало сильно стучать сердце и болеть голова (лишь спустя сорок лет, в 1885 году, Британская Фармакопея официально признала нитроглицерин лекарственным препаратом). Пройдут многие десятилетия, сотни новых веществ получат химики, но ни одно из них не сможет сравниться по своей мощи с нитроглицерином. К сожалению, и по своей чувствительности к взрыву он уступает разве лишь гремучей ртути. Он чрезвычайно опасен. Его нельзя нагревать, опасно встряхивать, он легко взрывается даже в момент получения. Как-то один английский крестьянин выпил зимой по ошибке бутылочку нитроглицерина в надежде согреться. Естественно, он был найден на дороге мертвым. Когда замерзшее тело положили оттаивать возле печки, оно взорвалось, разрушив здание.

Трудно сказать, почему именно взрывчатые вещества вызвали особенный интерес Альфреда. Может быть, именно слабое здоровье особенно остро пробуждало в нем желание вступить в поединок со смертью, требующий мужества, внимания и хладнокровия. До конца своих дней, уже будучи богатым предпринимателем, способным нанять целый штат первоклассных химиков, Нобель продолжал проводить опыты самостоятельно или с помощью одного-единственного ассистента.