10 гениев литературы

Именно в эти годы Булгаковым были написаны повести «Дьяволиада», «Ханский огонь», «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Но тогда же он привлек к себе пристальное внимание Лубянки, с его «злыми» повестями ознакомился Сталин. В 1925 году в печати стали появляться рассказы, подготовленные на основе имевшегося у писателя богатейшего «земского» материала, был написан «Морфий».

У Булгаковых появилась квартира, возродилась домашняя библиотека. Но легкая, беззаботная, «нэповская» жизнь оказалась разрушительной для семьи Булгакова, пережившей тяжелейшие годы Гражданской войны.

Вот что вспоминал сосед Булгаковых по московской квартире Левшин: «Он был не один в те годы и все-таки словно один. Его жена, Татьяна Николаевна Лаппа – высокая, худая, в темных скучных платьях, – держится так неприметно, так ненавязчиво, будто чувствует себя посторонней в его жизни». Как-то Булгаков, словно в раздумье, сказал Левшину: «Если на одиннадцатом году совместной жизни супруги не расходятся, так потом остаются вместе надолго…» В апреле 1924 года Михаил и Татьяна развелись – их брак длился ровно десять лет.

Незадолго до этого Булгаков познакомился с Любовью Белозерской-Белосельской и сразу же влюбился в нее. Она была блистательна – полная противоположность тихой Татьяне. Проявляла живейший интерес к литературе, следила за всеми новомодными направлениями, а Татьяна, по ее же словам, «только продавала вещи на рынке, делала все по хозяйству и так уставала», что ей было «ни до чего»…

Любовь Евгеньевна происходила из дворян, из старинного рода князей Белозерских-Белосельских. Они с Булгаковым познакомились в Москве на литературном вечере. Л. Белозерская, вспоминая об их первой встрече, так описывала Михаила Афанасьевича: «человек лет 30—32-х; волосы светлые, гладко причесанные на косой пробор. Глаза голубые, черты лица неправильные, ноздри глубоко вырезаны; когда говорит, морщит лоб. Но лицо больших возможностей. Это значит – способное выражать самые разнообразные чувства. Я долго мучилась, прежде чем сообразила, на кого же все-таки походил Михаил Булгаков. И вдруг меня осенило – на Шаляпина!»

Белозерская призналась, что давно обратила внимание на необыкновенно свежий язык, мастерство диалога и юмор Булгакова. «Собачье сердце» привело ее в восторг. С этого все началось.

А потом… «Он сказал мне: "Знаешь, мне просто удобно говорить, что я холост. А ты не беспокойся – все останется по-прежнему. Просто разведемся формально…"» – вспоминала Татьяна Лаппа. Михаил Афанасьевич познакомил женщин, и Любовь поведала Татьяне, что «первый муж ее оставил, ей негде было жить. Сказала мне один раз: «Мне остается только отравиться…» Я, конечно, передала Булгакову…» А тот, узнав о бедственном положении Любови Белозерской, предложил ей поселиться у них с Татьяной.

Много лет спустя ситуация повторилась: третья жена Булгакова, Елена Сергеевна Шиловская вспоминала, что, когда они решили пожениться, он сказал ей: «А Люба будет жить с нами!»

И все же, осознав до конца, что жизнь с услужливой, заботливой, мягкой Татьяной не сложилась, он ушел. Она рассказывал позднее о том дне: «В конце ноября, то ли до именин своих, то ли сразу после, Миша попил утром чаю, потом сказал: «Если достану подводу, сегодня от тебя уйду». Потом через несколько часов возвращается: «Я пришел с подводой, хочу взять вещи». – «Ты уходишь?» – «Да, ухожу насовсем. Помоги мне сложить книги». Я помогла. Отдала ему, конечно, все, что он хотел взять. Да у нас тогда и не было почти ничего… Потом еще наша квартирная хозяйка говорила мне: «Как же вы его так отпустили? И даже не плакали!» Вообще в нашем доме потом долго не верили, что мы разошлись, – никаких скандалов не было, как же так?.. Но мне, конечно, долго было очень тяжело». «Меня за тебя Бог накажет», – каялся он Татьяне Николаевне – и, возможно, оказался прав.

А в это время разгоралась литературная слава Михаила Булгакова. Алексей Толстой требовал: «Шлите побольше Булгакова!» И очерки писателя приходили не реже одного раза в неделю. Булгаков простодушно печатался в «Накануне», получал хорошие гонорары, но нарастало чувство беспокойства: «Мои предчувствия относительно людей никогда меня не обманывают. Никогда. Компания исключительной сволочи группируется вокруг «Накануне». Могу себя поздравить, что я в их среде. О, мне очень туго придется впоследствии, когда нужно будет соскребать накопившуюся грязь со своего имени… Железная необходимость вынудила меня печататься в нем. Не будь «Накануне», никогда бы не увидели света ни «Записки на манжетах», ни многое другое, в чем могу правдиво сказать литературное слово…»