10 гениев литературы

Но стычки с Бенкендорфом не сразу начались, и зиму 1826/27 года Пушкин провел в Москве, которая приняла его с распростертыми объятиями как величайшего поэта; либеральная молодежь видела в нем чудом спасенного друга декабристов, а защитники существующего порядка радовались его примирению с правительством. Пушкин находился на вершине славы; он наверстывал годы ссылки, посещая и литературные салоны, и балы, и холостые пирушки. Светская жизнь не мешала ему работать, и главной заботой поэта стала консолидация литературных сил. Недовольный существующими изданиями, он еще в Михайловском мечтал об основании серьезного журнала, который бы объединял все талантливое; теперь осуществление этих замыслов стало реальностью.

Однако изданию журнала препятствовал целый ряд трудностей. Главная из них состояла в том, что русская (петербургская, в первую очередь) словесность понесла большие потери после правительственных репрессий, ряды писателей пушкинского поколения поредели – нужно было налаживать связи с молодежью, причем делать это именно в Москве, которая стала литературным центром России. Молодая литература второй половины 1820-х годов группировалась вокруг журнала «Московский телеграф» Н. А. Полевого и П. А. Вяземского и вокруг кружка «любомудров» (Д. Веневитинов, С. Шевырев, М. Погодин, В. Одоевский, П. Киреевский и др.), в идеях которых вызревали как будущие мнения группы Белинского-Станкевича, так и основы славянофильства. Умеренные в политике, преданные кабинетным занятиям и систематическому умозрению, серьезные и молчаливые, любомудры заслужили в Москве кличку «архивных юношей» (поскольку служили в Архиве Министерства иностранных дел).

Встреча Пушкина и «архивных юношей» произошла 12 октября 1826 года у Веневитинова. Поэт читал неопубликованного «Бориса Годунова», песни о Степане Разине, недавно написанное добавление к «Руслану и Людмиле» («У лукоморья дуб зеленый…»). Узнав о планах московской молодежи издавать журнал, Пушкин поделился своими намерениями, и было решено объединить усилия. С 1827 года начал выходить «Московский вестник», и на протяжении трех лет Пушкин добросовестно служил ему (поддерживая в то же время альманах А. Дельвига «Северные цветы»). Опыт сотрудничества в «Московском вестнике» оказался неудачным: журнал ориентировался на элиту, число читателей быстро падало.

Как и раньше, Пушкину не сиделось на месте: в 1826 году, после разговора с царем и краткого пребывания в Москве, он отправился в Михайловское, но в декабре возвратился. В мае 1827 года поэту разрешено было посетить Петербург, и он поспешил воспользоваться этим, но в июне, «почуя рифмы», снова уехал в Михайловское, где начал исторический роман, который позднее печатался под не принадлежащим Пушкину названием «Арап Петра Великого». В октябре поэт возвратился в Петербург, где на протяжении 1828 года предпринял ряд неудачных попыток отправиться в длительное путешествие: просьбы разрешить поездку в действующую армию на Турецкий фронт или за границу встретили отказы. В октябре 1828 года Пушкин уехал под Тверь, в поместье Малинники, и начал там «Полтаву», которая была окончена в течение месяца (поэма вышла в 1829 году и не имела успеха). В декабре 1828 года Пушкин приехал в Москву, в январе 1829-го – снова в Малинники, потом – в Петербург. Весной 1829 года он возвратился в Москву, посватался к Наталье Гончаровой, получил отказ, после чего, так и не дождавшись официального разрешения, уехал на Кавказ (Орел – Кубань – Тифлис – Каре – Арзрум).

26 мая 1829 года Пушкин приехал в Тифлис, куда уже прибыло распоряжение о секретном надзоре за ним. Он провел в Тифлисе около 2-х недель и потом отправился в действующую армию, с которой вошел в Арзрум. Пушкина видели в передовой цепи атакующих казаков – солдаты с недоумением смотрели на штатскую фигуру в цилиндре и, считая его священником, звали «батюшкой». Однако «во время пребывания в отряде Пушкин держал себя серьезно, избегал новых встреч и сходился только с прежними своими знакомыми, при посторонних же всегда был молчалив и казался задумчивым». Результатом путешествия стал ряд кавказских стихотворений и «Путешествие в Арзрум».

В начале июня он виделся на Кавказе с лицеистом Вальховским, Н. Раевским-сыном, с братом Пущина Михаилом, со ссыльными декабристами. На одном из горных перевалов Пушкин встретил гроб с телом убитого в Персии Грибоедова.

Неприятности, связанные с тем, что командующий армией генерал Паскевич слишком ревностно выполнял поручение о надзоре за поэтом, вынудили Пушкина покинуть Кавказ. В Петербурге его ждали тягостные объяснения с Бенкендорфом по поводу самовольной поездки. Кроме того, Бенкендорф устроил ему разнос по совсем уж неслыханному поводу: поэту было запрещено не только публиковать, но и показывать друзьям произведения, не прошедшие цензуры.