10 гениев живописи

Пока он находился в этом полудобровольном заточении, его имя начало, наконец, приобретать известность. Еще в мае Тео спрашивал, какие картины Винсент хотел бы выставить на предстоящей выставке Независимых в Париже. Ван Гогу было безразлично: «Пошли им, пожалуй, «Звездную ночь над Роной» и пейзаж в желтом и зеленом». Тео так и сделал, после чего поступило приглашение выставляться с «Группой двадцати» в Брюсселе. А это уже был успех. «Группа двадцати», дела которой вел энергичный Октав Маус, ставила своей целью показывать все самые интересные и значительные работы новых художественных течений. И вот целый ряд полотен Ван Гога, в том числе «Подсолнечники» и «Красные виноградники», появились на брюссельской выставке в 1890 году и вызвали сенсацию. «Красные виноградники» купила художница Анна Бош (сестра Эжена Боша – арльского знакомого Винсента) за 400 франков. Это был первый коммерческий успех Ван Гога. В январе появилась уже упомянутая статья о Ван Гоге, написанная молодым Альбером Орье. Правда, она была далека от настоящего понимания как сущности поисков Ван Гога, так и его личности, но это было начало славы. И наконец, уже в марте открылась выставка Независимых на Елисейских Полях, где десять полотен Ван Гога заняли целую стену. Подобранные по принципу контрастных сочетаний, они образовывали единый мощный аккорд, бьющий по восприятию. «Многие подходили ко мне, чтобы выразить свое восхищение ими, – писал Тео. – Гоген говорил, что твои картины – гвоздь выставки».

Винсент отреагировал на эту радостную новость на удивление сдержанно. Он даже не сразу поинтересовался, какая именно картина продана, да и то для того лишь, чтобы послать Анне Бош еще что-нибудь в подарок. Куда больше его обрадовало сообщение, что Ио родила мальчика. Малыша назвали в честь дяди Винсентом Виллемом (сам Винсент, правда, хотел, чтобы мальчику дали имя в честь отца и деда – Теодор). Хотя к тому времени у Ван Гога уже были племянники – дети его сестер Анны и Элизабет, но он их никогда не видел и мало интересовался ими. А сын Тео был ему дорог как собственный ребенок. Этому событию он посвятил картину с изображением цветущей ветки миндаля на фоне голубого неба. В тот момент, когда Винсент работал над ней, у него случился последний приступ, очень тяжелый и длительный. Когда Ван Гог пришел в себя, он написал брату: «Теперь я оставил всякую надежду». И все же вряд ли стоит считать, что именно здесь он поставил точку на своей жизни, ведь не зря в 1881 году он сказал: «Даже если я упаду 99 раз, я поднимусь в сотый».

Винсент нашел в себе силы подняться еще раз. Он решил уехать из Сен-Реми и поселиться в деревне на севере. Ему понравилась идея Камиля Писсарро – приехать погостить у него. Но жена Писсарро побаивалась, что общение с душевнобольным повредит детям. Тогда Писсарро вспомнил о своем знакомом – докторе Гаше, жившем в маленьком городке Овере к северу от Парижа, и посоветовал обратиться к нему. Доктор Поль Гаше был гостеприимным, доброжелательным, слегка эксцентричным человеком. Он дружил со многими художниками, да и сам иногда писал картины под псевдонимом Ван Риссел. Тео съездил к Гаше, и этот живой интеллигентный 62-летний человек произвел на него очень хорошее впечатление. Даже внешне он показался Теодору похожим на Винсента. Выслушав симптомы, Гаше заявил, что это не сумасшествие и что он берется вылечить Ван Гога.

Винсент покинул Сен-Реми в мае 1890-го, проведя в убежище ровно год. В последние перед отъездом дни он энергично работал над холстом с розами на светло-зеленом фоне и над двумя полотнами с большими букетами фиолетовых ирисов.

По пути в Овер он решил заехать в Париж. Тео беспокоился о нем и хотел, чтобы кто-то сопроводил брата, но Винсент убедил его, что бояться нечего, поскольку обычно после сильных приступов у него наступает длительный спокойный период. Он благополучно добрался до Парижа. Иоханна, впервые увидев деверя, была приятно поражена его здоровым и бодрым видом. Четыре дня в Париже прошли очень хорошо. Винсент сразу подружился с Ио, с большой нежностью отнесся к племяннику, которому как раз исполнилось четыре месяца, повидался с друзьями, посетил выставку в Салоне и отбыл в Овер.

Живописный Овер больше походил на село, чем на город. Вокруг расстилались поля, их прорезала неторопливая речка Уаза. Именно эти места прославил в своих картинах художник барбизонской школы Добиньи. Его вдова еще жила здесь, а сад Добиньи был местом прогулок. Здесь в разное время работали Домье, Писсарро, Сезанн. Первые полтора месяца в Овере Ван Гог пребывал в спокойном рабочем состоянии духа. Доктор ему тоже понравился. «Я нашел в докторе Гаше друга и почти как бы нового брата, настолько мы с ним похожи физически и духовно… Он очень нервен, и у него тоже есть странности… Он потерял несколько лет назад жену, что сильно надломило его».