10 мегагерц (СИ)

Зеленая обложка, «Книга о вкусной и здоровой пище». Я провел пальцем по страницам и открыл наугад: «В пищу идут только донышки артишоков и основание их листьев, верхушки же листьев несъедобны». Артишоки? В СССР? Они это серьезно? Я на всякий случай поглядел на год издания — 1947-й. Может, тут и устриц вовсю уже употребляют?

Пролистал книгу. Надо же, как много рецептов из рыбы, как бы не половина книги. Отварная, на пару, жареная и запеченная. А вот других обитателей вод только двое: крабы и раки. Устриц, осьминогов и прочих гадов не наблюдается вообще. Ладно, давай посмотрим оригинальный рецепт, все-таки интересно, откуда синяя слизь появилась…

— Ага, теперь понятно. Смотри, — я ткнул пальцем. — Свеклу надо было отдельно отваривать, как на пюрешку. А ты поступила, как с борщом, и бахнула в кучу.

— Ой, и правда! Но ведь как так, я же три раза смотрела!

— Ничего, иногда, бывает, и за десяток раз пропускаешь что-то мелкое…

Я подцепил ложкой небольшой кусочек и, немного поколебавшись, отправил его в рот. Ничего, ингредиенты тут все по-отдельности съедобные, да и туалет неподалеку, если что. Однако получившееся у Евдокии неожиданно оказалось вкусным. Главное, не смотреть на цвет, и все будет нормально. Одобрительно хмыкнув, я заработал ложкой уже более активно.

— Вячеслав Владимирович, а давайте холодильник купим!

Ничего себе заходы. Хорошо еще, что дождалась, пока я приступлю к чаю. Я задумчиво поболтал ложечкой в стакане, гоняя по дну быстро тающие кусочки сахара. Ну, не люблю я вприкуску, поэтому ломаю на мелкие и так бросаю… Так, холодильник. Холодильник — это не только гремящая хреновина на кухне, но и холодные напитки внутри. Молоко там или пиво. А холодное пиво завсегда лучше теплого, не говоря уже о водке. Хотя, зима на носу, а там природные холодильники заработают…

— А сколько они стоят?

— Не знаю, я только видела объявление. Там у них еще название такое… городское.

— «Москва»? — я решил блеснуть послезнанием.

— Нет, что-то на «С». То ли «Самара», то ли «Саратов». А может, «Сызрань».

Я попытался вспомнить историю. То, что ЗИСовская, а потом ЗИЛовская пузатая и бочкообразная «Москва» стала иконой, это я помнил. А вот других я как-то на этом фоне не припомню… Хотя, не один ли фиг? С моим положением я чего, холодильник не починю, если что?

— Давай тогда так, — я подтянул к себе заварник, намереваясь повторить процедуру чаепития, — завтра гляну, сколько у меня денег осталось, а ты тогда разузнай про холодильники все. И вечером решим, хорошо?

— Хорошо, — она ловким движением утащила у меня тарелку и начала ее мыть. — И еще вам нужен телевизор!

— Зачем? — я немного подозрительно посмотрел на увлеченно возюкающую по тарелке щеткой Евдокию. То, что я на радио говорю, это она знает. Но вот про телецентр и прочее я точно ни словом не обмолвился.

— Как зачем? Во всех… У всех соседей есть, а у нас нет. И радиолы тоже нет.

Понятно. Во всех лучших домах есть, а у нас нет. Хвастаться нечем. Интересно, а у прислуги есть какая-нибудь пузомерка? Ну, типа «мой хозяин круче твоего, значит сиди и не высовывайся»? Если так, то Евдокию понять можно: на фоне остальных соседей я выглядел совершенно не презентабельно. Никаких машин к подъезду, и на работу хожу пешком. Да и одеваюсь без всяких изысков… Мне-то хорошо, меньше внимания привлекаю. А ей нос задрать не о чем…

Поблагодарив Евдокию за ужин, я пошел в спальню. Телевизоры, радиолы… Тут бы придумать, чем народ на демонстрации 7 ноября удивить. Закинув руки за голову, я уставился на лампочку под потолком. Надо же, изредка меняет свою яркость, видимо реагирует на включение соседями всяких электроприборов.

Может, взять грузовик, на него водрузить башню из картона, а сверху воткнуть лампочку побольше? Обзовем это маяком коммунизма, и пусть всякие заблудшие следуют на его свет? Нет, не пойдет. Демонстрация же днем будет, это же сколько энергии надо будет в лампочку закачать, чтобы хоть что-то было видно?

А если вместо одной лампочки взять много? И посадить кого-нибудь, чтобы дергал выключатель туда-сюда? На первый взгляд должно получиться красиво, да и батареек подольше хватит. Ладно, как вариант оставим.

Но вообще, а если зайти с другой стороны? Демонстрация — это что? Трибуны и идущие мимо них сотрудники всяких предприятий. На трибунах начальство смотрит на проходящих и всячески демонстрирует свою приверженность идеалам. Изредка лозунги говорит. А идущие? Несут всякие плакаты и транспаранты с надписями, изредка кричат «ура» и всячески радуются халявному выходному. А потом наверняка собираются в укромных местах и опрокидывают, кто по пятьдесят грамм, а кто и больше.

Выпивку оставим, а вот арсенал трудящихся… Плакат — это мелко, значит транспарант. Рамка с двумя ручками. Прибиваем сверху ткань, причем обязательно красную, и пишем белым всякие лозунги. Мысленно увеличиваем размеры. Теперь нести становится тяжело, поэтому подкатываем грузовик. Добавляем еще пафоса и получаем грузовик в кумаче. Малеев с такого выступал совсем недавно. Епрст, опять повторение уже существующего.