10 причин ненавидеть тебя (СИ)

Я внимательно оглядела Майерса с ног до головы. Раз он ничего не принимал, то что же тогда так его веселит? Он не из тех людей, которые рады большим мероприятиям. Он очень ленивый и вряд ли попёрся бы куда-нибудь, кроме школы и встречи с друзьями. Я действительно не знала что и думать...

– Я сдаюсь. Не знаю.

– Пхе! Ты даже не пыталась.

– Майерс, ты меня достал! Либо показывай, либо я ухожу!

– Ладно-ладно! – засуетился он и показал мне ужас всей моей жизни – каблуки!

– Ты что это? Решил сменить имидж? – я еле держалась, чтобы не засмеяться в голос, но у меня плохо получалось.

Как ни странно, выражение на его лице не изменилось – оно оставалось таким же ехидно-довольным, как и было.

– А это не для меня. Это тебе.

Сказать, что передо мной пронеслась вся моя жизнь – это ничего не сказать. То, что он достал мне двадцатисантиметровые шпильки, полностью унесло мой разум на другую планету.

Как-то раз я пыталась надеть каблуки. Это был небольшой выпускной в девятом классе. Как только я еле-еле зашла в класс (я тогда тоже не умела ходить на каблуках), то споткнулась о маленький выступающий порог и упала на коленки. Итог: колготки порваны, юбка задрана, я опозорена. Все каникулы мои тупые одноклассники говорили об этом. И, между прочим, каблуки мне посоветовала Адель. Тогда я сильно на неё обиделась. После этого случая я решила, что лучше кроссовок и кед ничего нет. Именно поэтому я быстро смекнула что к чему и бросилась к двери, но этот придурок был быстрее и поэтому преградил мне путь к отступлению.

– Ты издеваешься?! Пусти меня!

– И не подумаю!

И тут я услышала явный щёлк. Это был ключ от кабинета, который Майерс повернул. Я медленно посмотрела ему в глаза и с ужасом осознала, что мне не выбраться.

– Ита-а-а-ак... – протянул он и, схватив меня за руку, отвёл от двери. – Я припоминаю, что ты писала что-то про мой рост. И так как уменьшится я не могу, я решил, что стоит увеличить тебя. Держи.

Он отдал мне туфли и сложил руки на груди.

– Надевай, – кивнул он.

Я постояла несколько секунд с туфлями в руках, а потом посмотрела на него.

– Ты хоть понимаешь, что ты несёшь? Увеличить меня?! Да я написала тот пункт, потому что ты жутко меня бесил. Т-то есть бесИШЬ. Можем его пропустить.

– Ну уж нет. Как я начинаю выполнять эту писанину, так ты сразу первая меня подстёгиваешь, а как самой что-то выполнить, так поджилки трясутся. Признайся просто, что тебе слабо.

А вот сейчас он это зря... Вот идиот, ведь знает, что провокации в мою сторону ничем хорошим не заканчиваются! Ну, раз ты у нас такой самоуверенный, я покажу тебе как задирать нос!

Я быстро избавилась от своих кроссовок и надела чёрные лаковые туфли. Как только я это сделала, у меня тут же заболели ноги с непривычки, но я не подала виду.

– Ну?! Доволен?!

Он подошёл ко мне вплотную. Впервые наши глаза были почти на одном уровне. Я почувствовала, как сердце снова забилось чаще, как стало тяжело дышать. Никогда прежде мне не приходилось за себя волноваться. А вдруг он всё понял? Вдруг он мне сейчас скажет, что ненавидит меня?

– Хм-м-м... – он отвёл глаза и отошёл. – Почти. Теперь пройдись. Я хочу увидеть это.

Я взяла себя в руки и молилась всему своему женскому нутру, чтобы оно помогло мне пройти через это. Но, видимо, сегодня оно взяло выходной: сделав шаг, я тут же завалилась, но Майерс меня поймал.

– Э-э-э... – усмехнулся он. – Как же ты будешь танцевать на выпускном?

– Я и не собиралась танцевать, а уж тем более приходить на каблуках! – буркнула я.

– Но тогда ты не сможешь увидеть меня в толпе.

Я напряглась. В каком смысле? Что он хотел этим сказать? Образовалась пауза. Майерс первый оборвал её.

– Всему тебя учить нужно, Хардроу!

И с этого начался наш урок модельной походки. Сколько раз я падала, сколько раз он тыкал в меня пальцем и орал. Я действительно боялась, что в конечном счёте Майерс меня ударит, но он продолжал наблюдать за моими тщетными попытками освоить это «мастерство».

В любом другом случае я бы уже давно психанула и двинула бы куда-нибудь (куда дотянулась бы). Но почему-то мне не хотелось этого сделать. Каждый раз, смотря на его сосредоточенное лицо, невольно я улыбалась, за что получала пару нагоняев.

Когда, наконец, до конца урока оставалось десять минут, Майерс облокотился на край пианино и сказал:

– Ну, теперь покажи чему ты научилась. И не дай бог ты снова свалишься.

Я сглотнула. Нервно и нерешительно я выстроила траекторию, по которой буду шагать. Сделав шаг, я поняла, что мои ноги как будто окаменели. Я не могла больше идти. Мне было жутко больно. Я снова выдохнула.

«Вайетт, ты можешь! Ты должна! Ты не позволишь какому-то нахальному идиоту опозорить себя!» – подумала я.

Сжав руки в кулаки, я вздёрнула голову и прошла от начала класса до конца и, развернувшись, сделала тоже самое.

Когда я остановилась, то поняла, что сделала невозможное. На меня накатило такое спокойствие и такая радость, что я была готова прыгать в этих туфлях, забыв о боли.