10 способов умереть

Остальные смотрели на него, но никто из них ничего не сказал, пока Тувессон не повернулась к Утесу и Муландеру.

— Что думаете?

— Ну да, что тут скажешь? — Утес вздохнул. — Фабиан, иногда мне кажется, что ты выдвигаешь какую-то теорию, которая возникла в глубинах твоего сознания, вообще не осмыслив ее. Пойми меня правильно. Я понял, что ты имеешь в виду, но…

— Осмелюсь заявить, что на данный момент нет ничего, что указывало бы на наличие связи, — перебил Утеса Муландер. — Во-первых, случаи абсолютно разные. Возьмем хотя бы методы, которые использовали убийцы. Их много — от ножей и отравлений до стиральной машины. Теперь у нас еще добавился герметически закрытый кокон. То же самое и с жертвами.

— Это именно то, о чем я тоже подумала, — сказала Тувессон. — К тому же идея не нова, мы уже обсуждали ее, думали, могут ли быть все случаи связаны друг с другом, но нигде не нашли общего знаменателя.

— Это правда, но в этом-то все и дело. Я думаю, что причина, по которой они так отличаются во всех отношениях, на самом деле и заключается в общем знаменателе.

9

Ким Слейзнер потягивал сок, который в хипстерском кафе «Пекарня Лауры» в Нэрребро в Копенгагене иронически назывался «Суперполезная кола», хотя по факту сахара в нем было больше, чем в «Джолли Коле». Он живо представлял себе, как его живот увеличивается с каждым глотком.

Он не взвешивался уже несколько недель. В последнее время весы и зеркало в прихожей были запретными зонами для него. Но разговора о том, что он набрал вес, и быть не могло. Отсутствие тренировок уже давало о себе знать, и если он ничего не предпримет в ближайшее время, то рискует вскоре получить избыточный вес весьма надолго.

Но это может подождать. У него сейчас другие дела. Другие вещи, настолько более важные, чем все остальное, что он впервые в жизни был готов к томительному ожиданию. Причина всего этого — Дуня. Маленькая Сучка Дуня Хугор, как ее следовало называть.

Она ушла в подполье, и сделала это, показав ему средний палец, после чего он лишился сна на несколько гребаных дней.

Если бы только она осталась в своей норе, еле живая после всего, что он с ней сделал. Тогда он был бы спокоен. Тогда бы он без проблем вышел на свою обычную пробежку, пробежался бы мимо оперы до Ревсхальвона и обратно. Он даже мог бы возобновить свои силовые тренировки, занялся бы снова йогой, да чем угодно, черт бы ее побрал!

Но сейчас все это было невозможно.

Она охотилась за его скальпом. Он чувствовал это, как чувствуют надвигающуюся эпидемию гриппа, вируса Эбола, который распространялся все сильнее.

Когда он нашел послание в ее старой квартире, то понял, что это дело теперь перешло на совершенно другой уровень, где не было другого выхода, кроме как уничтожить ее. Не достаточно просто показать язык или подставить подножку из вредности. Время таких забав давно прошло.

На этот раз речь шла о том, чтобы схватить ее за глотку и ждать, пока язык не посинеет, а глаза станут похожи на шарики для пинг-понга. Оторвать от туловища ее жалкие ножки и ручки. Размозжить их кувалдой и скормить остатки какой-нибудь голодной гребаной свинье.

Но даже тогда он не закончит свое дело. Только когда свинью зарежут, зажарят прямо на открытом огне и подадут ему на тарелке, только тогда он сможет расслабиться. Когда прожует, проглотит, а потом переварит и оставит содержимое желудка в толчке, только тогда все будет кончено по-настоящему.

Ему просто нужно найти ее. Это, несмотря на все его связи и возможности, которые он имеет благодаря должности начальника криминального отдела полиции Копенгагена, оказалось гораздо сложнее, чем он изначально ожидал. Эта маленькая говнючка, очевидно, все продумала и не раз, и не два.

Он уже нашел ее один раз. Правда, он видел ее всего несколько секунд на записи с камеры наблюдения из банка в Мальмё. Но этого было вполне достаточно, он вышел на след.

По этой причине он сидел сейчас здесь, на открытой террасе в центре Копенгагена, всего в нескольких метрах от ее дома на Блогордсгаде, 4 и пытался слиться с толпой гребаных хипстеров, попивая этот жалкий коктейль, предварительно сменив костюм и рубашку на пару джинсов, толстовку с капюшоном и модную кепку.

Он даже достал себе велосипед. Он, презиравший все, что имело отношение к велосипедам и прежде всего — к велосипедистам. В его глазах они были отбросами общества, и их надо было выстраивать в шеренгу и расстреливать на рассвете.

Но ждал он не Дуню, а того мелкого китайца — любителя слонов, который поселился в ее квартире. Тот утверждал, что его зовут Цян Ху, но в базах данных он не нашел ни одного упоминания, хотя пробовал искать и фамилию, и имя по отдельности.

Кем, черт возьми, он себя возомнил? Это было похоже на дурацкую шутку. Чертов любитель слонов.

Гарантии, что он действительно имел какое-то отношение к Дуне, конечно, не было, но сейчас китаец был его единственной зацепкой. Поэтому за исключением нескольких минут, он провел целый день, сидя и наблюдая за подъездом из разных уличных кафе.