10 тайн Охотника на демонов

- Нет, конечно, нет. Просто из-за обострившейся политической обстановки, было принято решение разделить власть Епископатов и Магистратов. Ну, чтобы они вконец не перегрызлись, - прошептал Олаф над самым его ухом, чтобы Сисси не слышала и уже громче добавил: - Священнослужители останутся на старом месте, а мы передвинемся сюда, поближе к границе.

- А не расценит ли Нормандия такое перемещение, как скрытую угрозу? – удивленно переспросил Николас, памятуя о натянутых отношениях между двумя странами.

- Так это и есть скрытая угроза для Нормандии, - рассмеялся ему в ответ Олаф. – А ты умен. Какой, говоришь, у тебя в армии чин был?

- Младшего лейтенанта, правда, я при штабе служил. В основном письмоводительством занимался. Но при осаде Смирны людей не хватало, и в бой отправляли всех подряд, так что… - Николас на ходу старался придумать что-нибудь похожее на правду.

- А, тогда понятно, - кивнул ему Защитник Паствы.

Сисси заметно скучала, слушая их разговоры. В конце концов, она оставила их одних, заметив какое-то красивое платье выставленное возле лавки портного. Николас с Олафом вышли на открытую площадь, посреди которой находилось колоссальное по своим размерам пепелище. Кое-где виднелись остатки кирпичной кладки.

- Что это? – напряженно спросил Николас. Он будто наяву чувствовал, как это место кричало от дикой нестерпимой боли.

- Здесь была Великая Библиотека Александрии, - мрачно ответил Олаф. – Самое большое книгохранилище во всем Мидгарде. Имперцы первым делом сожгли его, когда ворвались в город. Говорят, пламя здесь поднималось до самого неба, несмотря на то, что здание снаружи было полностью из камня сложено… Кощунство. Ведь сколько книг здесь было: древние своды законов, летописи давних времен, описание дальних земель… Мудрость всего мира, собранная под одной крышей. Дикость, как можно было палить такую сокровищницу?

Охотник с досадой закусил нижнюю губу. И где теперь искать эту таинственную книгу? Он покосился на Олафа. Тот сосредоточенно ковырял носком щель в каменной мостовой.

- Разве ты не должен свято верить в непогрешимость своего Магистрата? – очень осторожно спросил Николас.

- Непогрешимость – слишком громкое слово, - грустно вздохнув, ответил Олаф. - Не пойми меня превратно, я верю в Единого и никогда не преступлю законы Империи, но Защитники Паствы… Они всего лишь люди. А люди не безгрешны. Уж тем более те, в чьих руках сосредоточена власть.

- Но ты ведь тоже один из них, - удивленно заметил Николас.

Олаф пристально посмотрел на него. Николас снова почувствовал вторжение и на этот раз с легкостью показал Защитнику то, что тот жаждал увидеть. Лицо Олафа тут же смягчилось и он продолжил:

– Заешь, кто становится Защитником Паствы?

Охотник отрицательно покачал головой, хотя прекрасно знал ответ.

- Телепаты, люди, которые могут читать мысли других. Такие же колдуны, как и те, против которых мы ведем священную войну. Вся наша верность народу Империи – сплошной обман и лицемерие. Мы служим только своей корысти. Захватываем все новые и новые земли. Обращаем неверных. Крадем детей из родительских домов… Знаешь, я родился далеко за пределами Империи в маленьком лапландском городке Виборге в семье бедных фермеров. Там все было совсем по-другому. Епископаты не властвовали над свободными городами, богатые родители не лезли из кожи вон, чтобы отправить свое ненаглядное чадо в Академию… Мне просто не повезло, я родился с «истинным» даром. Поэтому меня без труда обнаружил отряд «Собирателей». Они-то и увезли меня из родительского дома в Константинополь.

- Зачем ты мне все это рассказываешь? Ты ведь меня почти не знаешь, - перебил его Николас. Непрошеная откровенность Защитника вызывала в Охотнике непривычное чувство вины.

- Сам не знаю, - горько усмехнулся Олаф. – В Академии у меня никогда не было друзей, тех, с кем бы я мог вот так просто разговаривать. Практически все с моего курса были из богатых имперских семей. Меня доводило до бешенства их высокомерие. Их способности в десятки раз меньше моих и все равно они были выше и достойнее, потому что родились на «благословенной» земле. А те, кого я встречал за пределами стен Академии, сторонились меня из-за этой формы.

- А как же Сисси? – продолжал недоумевать Охотник.

- Сисси? Да ты что! Она слишком наивная… А ты другой… Ты не похож на тех, кого я встречал раньше. Мне кажется, что ты меня понимаешь. Что в глубине души тоже томишься от одиночества и тоски, - Олаф выжидательно посмотрел на него. От продолжения неловкого разговора его спасла Сисси.

- Эй, что за мрачный вид? – весело спросила она, предлагая им угоститься еще теплыми жареными каштанами, а потом, глядя на огромное пепелище, добавила: – Какое убожество, пойдем скорее из этого ужасного места.

Они зашагали прочь, не замечая, как цепкий взгляд не по-человечески ярких глаз провожал их до самого выхода с площади. Вскоре пришло время возвращаться - вечером им предстояло давать очередное представление.

***