10 тысяч лет русской истории. От Потопа до Крещения Руси

Эти строчки взяты из очень популярного в последние годы произведения Патрика Зюскинда «Парфюмер». Описаны события восемнадцатого столетия, но любая из фраз применима и к столетию одиннадцатому. Европа времен Анны Ярославны была такой же грязной и вонючей! Конечно, Париж одиннадцатого века еще не зарос нечистотами в буквальном смысле по уши, но просто потому, что пока был большой деревней, а европейским городом стал при сыне Анны Ярославны короле Филиппе I.

Я могла бы многое добавить к словам Зюскинда, но пожалею чувства читателей и ограничусь только небольшим перечнем жертв свинской жизни французского двора. Даже привычный к постоянной вони, окружавшей его от рождения, король Филипп II однажды упал в обморок, когда стоял у окна, а проезжающие мимо телеги взрыхлили колесами плотный многолетний слой нечистот. Кстати, этот король умер от… чесотки! От нее же погиб и папа Климент VII! А Климент V пал от дизентерии. Одна из французских принцесс умерла, заеденная… вшами! Неудивительно, вшей называли «божьими жемчужинами» и считали признаком святости.

Королева Испании Изабелла Кастильская с гордостью признавалась, что мылась всего два раза в жизни — при рождении и перед свадьбой! Столько же раз принимал водные процедуры и знаменитый «король-солнце» Людовик XIV, кстати, оба раза по настоятельному совету врачей. Но сие мероприятие показалось любимцу женщин и любителю всевозможных украшений столь чудовищным, что он поклялся больше никогда не идти на поводу у эскулапов!

Русские послы доносили в Москву, что король Франции «смердит аки дикий зверь»! Самым распространенным недугом Средневековья была… диарея. Добавьте к этому кариес, чесотку, вшивость, смердящие из-за антисанитарии раны, застарелый пот… ну и много еще чего — и получите весьма колоритный образ «просвещенной» Европы.

Когда через пятьсот лет после Анны Ярославны другая девушка голубых кровей, византийская царевна Софья Палеолог уезжала к своему будущему мужу из Рима (эпохи Возрождения, между прочим!) в далекую Московию, ее провожали, как в последний путь. Ведь воспитанная при дворе папы римского Софья ехала к «этим диким русским», которые (страшно сказать!) моются в банях! И это притом, что всей просвещенной Европе хорошо известно, даже трактат такой выпущен, что сквозь чисто вымытую кожу в организм человека в огромном количестве проникают болезнетворные бациллы! Бедолагу жалели все, а ну как и ее заставят мыться?! Заставлять не пришлось, бабушке будущего Ивана Грозного очень понравилось чувствовать себя чистой…

Анну Ярославну, тоже привыкшую мыться у себя дома в Киеве, можно только пожалеть. Что ей оставалось? Приучать своих подданных к воде и золе (мыла тогда не знали) или отвыкать от водных процедур самой. К сожалению, новая королева явно выбрала второе. Может, просто оказалась не в силах убедить остальных, включая мужа, в необходимости соблюдать элементарную чистоту? Кроме того, на защите грязи и против ухода за своим телом стеной стояла тогдашняя церковь, тягаться с которой королеве, да еще и чужестранке, было весьма сложно.

Как бы то ни было, Франция ни при жизни Анны, ни после нее чище не стала. Ее сын Филипп I имел прозвище Толстый, слыл большим лентяем и обжорой и не был замечен ни в каких попытках построить бани или что-то тому подобное. И в Европе не появилось ни новых отхожих мест, ни выгребных ям…

Анна основала в Санлисе аббатство Святого Винсента, на портале которого есть ее скульптурное изображение и где она похоронена (?). В этом же аббатстве хранилась и библиотека, привезенная Анной из Киева и пополняемая позже уже во Франции. По-настоящему достоверных сведений об этом книжном собрании нет.

Дело в том, что Анна была настоящей дочерью своей матери, и папа Николай через некоторое время понял, что явно поспешил с похвалой благочестию королевы. Генрих I все же не был молод, когда женился и умер, оставив наследником маленького Филиппа. Французские законы не позволили Анне стать полноценной опекуншей сына, таковой не могла быть женщина. Главным опекуном был муж королевской сестры граф Бодуэн. Но в совет Анна все же входила, а главное, сын очень любил и чтил свою мать, и ее советы для французского короля Филиппа I многие годы были самыми действенными.

У Анны, видно, сказалась горячая материнская кровь, еще при жизни мужа она была страстно (и взаимно) влюблена в могущественного графа Рауля Валуа, имевшего гораздо большие владения, чем сам король. Смерть супруга развязала королеве руки, и она вышла замуж вторично. А Рауль, для того чтобы жениться на возлюбленной, развелся со своей второй женой, предъявив той обвинение в неверности (точно сам не был грешен тем же!). Одно дело вдовствующая королева, которая скромно оплакивает безвременную кончину супруга над его могилой, и совсем другое — энергичная, грамотная женщина, вышедшая замуж за одного из влиятельнейших и богатейших сеньоров королевства, способного и самому сесть на престол! Граф Бодуэн переполошился.