10

Она посещала беглого ребенка почти две недели, но она все еще не много узнала о ней. Случайные, несвязанные слова Лори были только разочаровывающими. И как безумие было их односторонними разговорами, когда Дульси оставалась немой, когда она не могла задавать вопросы.

Ей не хотелось больше слушать разговоры по библиотеке и смотреть ежедневную газету. Она ничего не слышала о беглом ребенке, и ни одного пропавшего ребенка не сообщали нигде рядом с Моленой Пойнтом. Никаких упоминаний о местной радиостанции или телевидении. И, конечно же, Молена Пойнт Газеттвуд мог бы рассказать об этой истории.

Разумеется, недавно не было отчета полиции; она слышала об этом от Вильмы или Чарли или Клайда - от собственной жены Макса Харпера и двух его ближайших друзей. Макс вырос с Клайдом; они были похожи на братьев, братьев, которые в течение своих юных дней на трассе родео тратили много пива на пиво и барные бои, подумала Дульси, улыбаясь. Она всегда забавляла ее и удивляла ее, представляя, что любой из двух мужчин присел на кормушке, опустившись на спину быка, когда ворота были открыты; чтобы вообразить, как они катаются на выпадениях, скручивании, жесткой посадки быков. Хотя ей не нравилось думать о конце поездки, о страшной, извергающейся рогатой опасности, когда они снова были на земле.

В подвале два библиотекаря работали над книжным ордером, сидя на большом травмированном рабочем столе. В комнате было прохладно, бетонные стены испускали вечный холод, который в жаркий день был восхитительным, но зимой было не так приятно. Обе дамы были в тяжелых свитерах. Дульси, прыгнув на пустой стол, легла между стопками новых книг, в которых сквозь оконное окно просачивался косый водянистый солнечный свет. Пять подвальных окон открылись в глубокие колодцы, которые были разрезаны на тротуар. Все, кроме одного, были надежно заперты, хотя все они оказались заперты. Успокойся на легкий сон, ожидая возможности попасть в Лори, Дульси сонно наблюдала за библиотекарем за компьютером, готовящим приказы. Она была измотана, что сдерживало Лори от Джо и беспокоило комплект.

Ну, теперь она ничего не могла поделать с Джо; ему просто нужно было бы дуться. И им придется доверять комплект. Так же, как она сама хотела, чтобы Вильма верила, что не всегда ее зовут и парит. Кит теперь был большой кошкой; ей придется позаботиться о себе.

Но худшая из ее усталости вызвала ее боль над смертью Пэтти. Пэтти Роуз, которая никого не повредила бы. Никто … Она почти спала, когда два библиотекаря поднялись со своих столов, взяли свои кошельки и направились к лестнице, чтобы пойти на обед. Некоторое время она ждала, чтобы убедиться, что они не вернулись, ничего не забыл. Когда он не поспешил вниз по лестнице, она сжалась за небольшим книжным шкафом; между ним и стеной было мало места.

Она не пыталась засунуть кирпичи в сторону, чтобы показать скрытый вход Лори. Вместо этого, попятившись на свободном теплоотводе, она поднялась, откинув откидную решетку. Ползти вверх и вниз, пробираясь туда, где большая пластиковая труба отвалилась от ее соединения, она вошла в скрытую часть подвала.

Она всегда знала, что сетка свободна, висит на одном ржавом винте, а остальные три винта не закреплены в мягкой старой штукатурке. Давно она понюхала там для мышей, но никогда не находила свежий запах. Она с большей вероятностью обнаруживала случайную неосторожную мышь в самой мастерской, нарисованную конфеткой, оставленной в ящике стола, или наверху среди книг и кушетки для чтения, оба из которых предложили восхитительный материал для гнездования для мышиной семьи. В то время как она давно искоренила основные популяции библиотечных мышей, случайный оптимистичный новичок рискнул бы, только чтобы найти его в кратчайшие сроки и на пути к мышам.

Погружаясь, останавливаясь в темноте, обнюхивая детский запах и острый аромат арахисового масла, она опустилась на холодный бетонный пол. Комната с цементной стеной была такой темной, что даже кошка должна была мгновенно сжать глаза, прежде чем она увидела что-нибудь вообще. Но она слышала, как ребенок медленно, даже дышит.

Она все еще смущала ее, что все эти годы она не знала, что эта комната здесь. Она предположила, что за вентиляционным отверстием было просто пространство, грязь, фундамент и пауки. По-видимому, дренажная система библиотеки была хорошо построена, потому что небольшая подвальная комната оставалась сухой даже во время сильных дождя этой зимы. Пол под ее лапами был сухим, как пыль, хотя ледяной холод. И не было ни малейшего запаха плесени. Двигаясь по тонкому свету, просачивающемуся через вентиляционное отверстие позади нее, она подошла к спящему ребенку.

Лори лежала, свернувшись калачиком на своей старой солнечной подушке, которую, возможно, когда-то использовала мать Лори. Она притянула к себе тонкое одеяло, словно закрыла самый маленький палец холода и разложила над ним ветровку. Долгое время Дульси стояла, наблюдая за лориной Лори, ее маленькой рукой под ее щекой, ее коричневые волосы путались через окрашенную старую подушку.