100-долларовое правительство

М. ДЕЛЯГИН: Это правильно, потому что от высокой инфляции никто не умирал. А если вы будете банкротить системные банки и разрушите банковскую инфраструктуру, вы получите Великую депрессию, от этого умирают. Так что сохранение банковской инфраструктуры, я понимаю, что это эгоистично звучит, но в кризисных условиях это справедливый приоритет. Естественно, не основной массы российских банков, которые занимаются отмывом денег для российских чиновников, а, грубо говоря, 150 российских банков, от которых зависит прохождение платежей и расчетов, в которых лежит основная часть денег российского населения. Это абсолютно правильная, абсолютно честная позиция. Но, поддерживая банковскую ликвидность, банк России не приведет к ускорению инфляции в единственном случае, если он будет жестко контролировать выделяемые банком деньги. Т. е., например, если вы говорите банку — так, дорогой, ты воспользовался нашей поддержкой в любой форме, даже очень косвенной? Значит, с этого момента у тебя в банке сидит мой комиссар, который следит за тем, чтобы твои спекулятивные операции не увеличивались по масштабам, чтобы я, государственная поддержка, деньгами государства, деньгами банка России, государственной поддержкой не финансировал твои спекулятивные операции. Если это сделать, инфляционный эффект будет незначительным. Но это сделать крайне тяжело, потому что, во-первых, есть предположения о коррупции, которые распространяются на все государственные институты, не только на Минфин. Во-вторых, это, опять-таки, технологически сложно и, опять-таки, лень.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Говоря об инфляции, а мы о ней сегодня много говорили, конечно же, нельзя не коснуться искусственного сдерживания цен на продукты, которое продлили до первого, чего там?

М. ДЕЛЯГИН: Мая.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: До 1 мая. Искусственное такое сдерживание, я даже не знаю, о чем вас спросить, наверное, собственно говоря, вот что тут важно, что будет 1 мая, 2 мая?

М. ДЕЛЯГИН: Будет праздник солидарности трудящихся с правительством РФ, он будет происходить непосредственно в магазинах. Я не думаю, что будет сильная волна инфляции, отложенная инфляция, потому что само соглашение крайне мягкое. Во-первых, торговые сети всегда могут заниматься, наверное, занимаются перекрестным субсидированием. Т. е. молоко с низкой жирностью, социально значимый продукт, мы на него цену не повышаем, а рядом стоит молоко с высокой жирностью, оно социально не значимый продукт, поэтому цена на него растет по принципу за себя и за того парня, раз. Второе, очень интересное соглашение, мы же всегда обсуждаем то, что не читали, как с Пастернака началось, так и пошло. Там написано, что цены сдерживаются при условии, что закупочная цена расти не будет. Все люди, подписывающие это соглашение, все чиновники прекрасно знали, что цены закупочные росли и расти будут. Т. е. соглашение дезавуируется в момент подписания. Оно носит чисто психологический характер. Если походить по магазинам, цены стоят на что, цены стоят на хлеб или растут очень медленно, потому что это такой товар, за которым региональные власти смотрят и так. Если кто-то резко поднимет цену, то есть соглашение, нет соглашения, голову оторвут, потом будут разбираться, что там было на самом деле. Второе, подсолнечное масло. Извините, когда оно за 2 месяца выросло в цене в полтора раза, вообще-то можно немножко и постоять, отдышаться. На остальное потихонечку, полегонечку, незаметненько, но растет. Почему цены вырастут 2 мая, потому что это психологический эффект монополиста. К вам придут и скажут — знаете, а завтра вы сможете поднять цену на свою продукцию. Даже если вы до этого цену на продукцию повышали, то после такого официального разрешения вы все равно поднимете еще раз просто потому, что человек так устроен.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Где тут рынок, я пытаюсь понять, потому что ты поднимешь, а к тебе не придут.

М. ДЕЛЯГИН: Начнем со следующего.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Мы уже, да, об этом.

М. ДЕЛЯГИН: Начнем со следующего. В стране, где не защищена собственность и где существует тотальный произвол монополий, рынок — это некоторая абстракция, которая в некоторых местах есть, а вообще-то его нет. Дальше, если брать теорию, то развитый рынок без госрегулирования, которое, по сути своей, антирыночное и административное, существовать не может. Даже на таких организованных рынках, как фондовый рынок, существуют меры, слегка напоминающие замораживание цен, когда прекращаются торги в момент резких колебаний индексов.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Падений?

М. ДЕЛЯГИН: И роста тоже.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: И роста?

М. ДЕЛЯГИН: Роста тоже.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Просто не было давно, поэтому.