100 ловушек в личной жизни. Как их распознать и обойти

В качестве примера могу привести материал одной из своих консультаций. Ко мне пришла женщина, у которой год назад умер муж. Она по нему целый год тоскует и плачет. В разговоре прозвучало слово «единственный». Я за него ухватился. Кто может быть единственным? Муж? Нет, можно развестись и снова выйти замуж. Ребенок? Можно родить другого. Возникло предположение, что единственными могут быть только родители. У меня возникла идея о переносе роли отца на мужа. Стал расспрашивать о муже. Оказалось, что она вышла замуж, по ее словам, поздно – в двадцать четыре года. До мужа, в браке и после смерти супруга у нее ни с кем больше не было интимных отношений. Гипотеза стала крепнуть. Стал расспрашивать про родного отца. Выяснилось, что он «пил, гулял, маму обижал», то есть был плохим папой. В раннем возрасте у женщины была мечта, чтобы он ее не знал и она его не знала.

То есть психологически, страдая от несоответствия реального отца и идеального образа, она отказалась от реального, сохранив идеальный образ. Но, успокоив себя таким образом, она создала себе проблему – осталась без отца. Ее внутренний ребенок был с незакрытой потребностью в папе. Ребенок не может быть без отца, поэтому эту проблему надо было решать. В двадцать четыре года, как она выразилась, она «нашла» мужа. Если точнее, то под видом мужчины ее внутренняя детская субличность нашла себе психологического отца. Соответственно, смерть мужа она стала переживать как потерю отца. Ее ребенок испытывал чувство горя. В итоге нашего разговора женщина увидела, что выходом из депрессии мог быть шаг назад, к восстановлению детско-родительских отношений с папой. Это будет шагом к взрослению, после чего она сможет заниматься не поисками единственного, а станет строить отношения с мужчинами, один из которых сможет стать ее мужем.

На мой взгляд, категория «единственный» является не физической, а психологической. На внешнем уровне мы все похожи. Всегда найдется кто-то на нас похожий, даже если у нас очень экзотическая внешность или характер. Но кроме внешнего у человека есть внутренняя часть, его субъектность. Вот здесь мы как раз все уникальны и неповторимы. Каждый человек с этой точки зрения представляет свой, непохожий на других мир. Поэтому любой человек по-своему является единственным. Подлинная любовь отличается от других видов эмоциональных отношений тем, что нас в другом человеке цепляет не внешнее (как следствие, проходящее), а его субъектность, которая не зависит от внешних изменений.

…Одну я понял истину всем существом глубинным: как трудно быть единственным и как легко любимым!

Н. Доризо

Ловушка 92. Возможна ли личная жизнь в браке?

Как-то раз мне на сайт пришло письмо, в котором девушка задавала вопросы по поводу совместной жизни. Особенно ее волновало, можно ли остаться собой в близких отношениях и в то же время быть в контакте с партнером: «Неужели можно быть в живых, эмоциональных отношениях с мужчиной и при этом иметь право на свою жизнь и свои желания? Имеет право на свои желания женщина, если любит? Но тогда она с любимым мужчиной лишь часть времени проводит. Или она всегда должна быть при мужчине?»

Я увидел, что девушка в своих рассуждениях путает любовь и взаимозависимость. «Быть всегда при мужчине» больше подходит домашнему животному, а не женщине. Главным признаком зависимости является то, что источником наших положительных (а также отрицательных) эмоций становится другой человек. Поэтому если нам хорошо, мы стараемся подстраиваться под него, мы боимся его потерять. Взаимозависимость – это всегда несвобода, а любовь, как известно из классики, «дитя свободы». Только сохраняя свободу в отношениях с близким человеком, мы можем пребывать в любви.

Есть еще более жесткие варианты зависимости. Например, одна девушка рассказала, что муж обеспечивает ее всем, он настоящий добытчик и кормилец. В принципе она может позволить себе все, что только захочет. Подруги говорят, что она счастливая, что ей крупно повезло с супругом. Проблема в том, что он очень властный и многое запрещает. Если раньше она была в восторге от отношений, то сейчас все больше находится в печали, а иногда даже плачет, несмотря на то что он, по ее словам, прекрасный мужчина – умный, красивый, с тремя высшими образованиями, отличным чувством юмора, с ним всегда интересно и весело. Про себя она думает, что раз он ее обеспечивает, то он и устанавливает правила. Она не хочет от него уходить, а хотела бы аккуратненько, без ругани добыть себе кусочек независимости. Например, иметь свою страницу в Интернете или пойти в кино с подругой позже шести вечера. Его реакция на это обычно бурная и агрессивная.

Чуть что не так, он ультимативно спрашивает: «Может, ты хочешь со мной расстаться? Если нет, то должна быть дома».