100 оттенков ванили

— Семья и дети — это хорошо, — с улыбкой проговорила Алина. — Карьера, деньги и независимость — тоже неплохо, но я бы не раздумывая променяла их на возможность выйти замуж за хорошего парня.

— Вот и я так решила, — заметила я. — К тому же… Ты не обижайся, но здесь я карьеру не сделаю.

— Да, согласна, — Алина задумалась. — Но мы же будем общаться?

— Будем, — пообещала я.

И даже собиралась сдержать обещание.

А на следующее утро Мила Варшавская прибыла в резиденцию Петра Горского. Чтобы с головой окунуться в захватывающую авантюру! И никаких сомнений. Долой чувства и прочие сентиментальные глупости — даешь победу разума, хитрости и грядущей новой волны славы Дивы на Мальдивах!

Так думала я, пока не заметила Петра на крыльце дома, вышедшего меня встретить. Выглядящего в ярких утренних лучах солнца просто и по-домашнему: взъерошенные волосы, обычная футболка, спортивные штаны, сланцы на босу ногу. И мне вдруг подумалось, что…

Если бы…

Нет.

Какая нелепость.

— Здравствуй, Мила. Проходи, — бросил Петр и гостеприимно распахнул дверь.

Из истории запросов

Чем лечить похмелье

Ретроградный Меркурий что за хрень

Прогноз погоды

Куда пожаловаться на прогноз погоды

Заказать такси

Заказать нормальное такси

Петр Горский фо…

Напоминалка: Мила, не забудь поставить телефон на зарядку, чумичка!

Клининговое агентство Хозяюшка

Что будет если выйти замуж за археолога

Петр Горский фотки

Глава 5

«В некоторых вещах тебе не поможет даже Гугл».

Цитаты Милы Варшавской.

Я прошла по ухоженной аллее к дому, поднялась по ступенькам крыльца и неожиданно замерла перед Горским на последней ступеньке. Из-за непонятного, напалмом полыхнувшего напряжения. Уточню — не с моей стороны. С его!

Петр меня разглядывал. И снова откровенно. Даже более откровенно, чем вчера, в кабинете. Ладно, окей, этот мужчина заявил, что я не интересую его как женщина, но, знаете что? Вот теперь я точно уверена, что не попадаю в категорию дамочек, которые любят придумывать лишнее! Так не смотрят на тех, кто не интересен! Что-что, а в этих делах я разбираюсь. И кто из нас больше врет сам себе, а, Петр Алексеевич?

Но это полбеды, вторая половина — я вдруг сильно смутилась, чего со мной не случалось с университета. К слову, я вчера хорошо постаралась, чтобы вжиться в новую роль домоприслужницы: никакой «декоративки» на лице, бесцветный маникюр, убранные в тугой пучок волосы. Подобрала подходящий скромный гардероб без громких лейблов и тщательно отсортировала предметы личной гигиены, оставив у Влада все духи-косметику, которые могли бы вызвать у Горского подозрение своей стоимостью. И сейчас выглядела простенько и без намека на сексуальность, увернув лампочку собственной привлекательности до нуля.

Наверное, потому и смутилась — без пестрого оперения и броского мэйк-апа не привыкла к тому, что могу обращать на себя чье-то внимание. В том обществе, где я вращалась, незатейливость вида и отсутствие дорогих ценников на одежде автоматически превращает тебя в невидимку. А Петр именно из этого круга. Но он смотрел. И смотрел с… одобрением.

Тут бы и позлорадствовать, из серии: «Что, Петенька? Любишь пресные блюда без приправ? А-ля натюрель?» Но вместо этого я почувствовала себя беззащитной — будто он сейчас видел меня настоящую, без прикрас. И мне это не понравилось. Это — образ. И вчера был образ, когда я появилась у него в кабинете в «подмокшем» виде и изображала из себя милую мышку и наивную девочку. И даже когда он попросил меня быть собой — я не была собой! Я не помню, какая я настоящая. Отчего мне стало не по себе. Потому что…

Смотрел бы Петр одобрительно, если бы узнал, что я лгунья и лицемерка, в арсенале которой сто тысяч масок на любой случай? А что если содрать их все и выяснится, что за ними скрывается… пустота?

— Кхм-кхм, — откашлялась я, чувствуя, что сценка затянулась. — Доброе утро… Петр, — наконец поздоровалась я, споткнувшись на его имени — вспомнила, что мы договорились на «ты» и по имени.

— Сегодня ты вовремя, — заметил Горский с добродушной усмешкой, мгновенно вернувшись к невозмутимому виду. Словно и не было сейчас странной паузы, игры в гляделки и моей секундной рефлексии.

— Обычно я никогда не опаздываю, — бросила я, что являлось безусловной правдой. Это мое золотое правило.

— Хорошее качество, — произнес Петр, будто не он отчитывал меня вчера как школьницу. — Я уточнил твои данные в агентстве и получил ряд положительных рекомендаций. Думаю, вчерашнее опоздание — действительно форс-мажор. Приношу свои извинения, Мила.

Ох ты ж! А мы извиняться умеем? Ничего себе. Ладно. Извинения приняты. Впрочем, что важно: Влад — молодец. Оперативно подсуетился, раз мне даже положительные рекомендации дали.