Читаем 100 пенальти от читателей полностью

В общем, глупые покупки у меня были, но совсем не много. За них я потом себя ругаю. Не из-за денег, а из-за того, что проявил несдержанность. Во всем нужно знать меру.

<p>36. Удавалось ли кому-нибудь на улице разозлить тебя настолько, что хотелось броситься на обидчика с кулаками?</p>

Давненько такого не случалось. Хотя однажды попался на редкость неприятный тип. Наглый взгляд, характерная внешность, смотрит на меня в упор как баран, а потом говорит с акцентом: «Ты че, Акинфеев, что ли?» Очень хотелось, простите, дать наглецу по морде. Внутри все так и вскипело. Но я взял себя в руки и спокойно отошел в сторону. Зачем размениваться по пустякам? В детстве тоже всегда старался себя контролировать, в школе особо не дрался. Были как у всех какие-то стычки, ничего серьезного. Только один раз крепко осерчал на какого-то парня, который не давал мне скатиться с горки. Вот тут я действительно не сдержался, и после моего удара он скатился с нее сам.

Наверное, в жизни есть ситуации, когда без кулаков не обойтись. Но в 99 процентах случаев драться ни к чему.

<p>37. Какое впечатление у тебя осталось от общения с Романом Абрамовичем?</p>

Все знают о том, что Роман Аркадьевич постоянно интересуется положением дел в нашей футбольной сборной, поэтому мы действительно не раз виделись с ним после матчей. Однако такого, чтобы я долго разговаривал с Абрамовичем один на один, не было, и, наверное, быть не могло. Все-таки у нас не так много общего — по крайней мере, ни яхт, ни футбольных команд у меня нет. Запомнилось, как после неудачного матча в Израиле осенью 2007 года Абрамович заходил в раздевалку, интересовался, почему не получилось сыграть как надо. Ничто не выдавало в нем олигарха — скушал яблоко из общей корзины, спокойно посидел с нами в кресле. На руке у него были часы, кажется, долларов за двести — думаю, фишка не в том, что все безумно дорогие вещи выглядят как дешевые, а в том, что человек знает себе цену и не хочет выделяться за счет каких-то дополнительных атрибутов. Впрочем, в любом случае это мелочи. Главное — Роман Аркадьевич многое делает для российского футбола, за что лично я его очень уважаю. Вообще, к нам в раздевалку после игр заходят и другие известные люди — к примеру, вице-премьер Правительства Российской Федерации Сергей Борисович Иванов или министр спорта, президент РФС Виталий Мутко. Такое внимание со стороны известных политиков очень приятно. А самым запоминающимся опытом общения с первыми лицами государства стали встречи с двумя президентами нашей страны. Сначала в 2005 году, после победы ПФК ЦСКА в финале Кубка УЕФА, мы были приглашены в резиденцию Владимира Путина в Ново-Огарево. Ну а чуть позже, по возвращении сборной России с Евро-2008 нас принял Президент Дмитрий Медведев. Я очень горжусь, что удостоился аудиенции у двух руководителей страны. Подобные моменты случаются в жизни далеко не у всех.

<p>38. Самое неожиданное место, где ты давал автограф?</p>

Такого, чтобы приходилось расписываться где-нибудь на заграничном пляже или в зоопарке, я что-то не припомню. Оно и к лучшему — в таких местах нужно отдыхать, а не давать автографы. В России дело обычно ограничивается девчонками и мальчишками, которые просят сфотографироваться, расписаться на билете или подарить игровую майку. А вот у их западных «коллег» сбор автографов давно возведен в культ. Там этим занимаются не только дети, но и взрослые люди — коллекционеры, которые специально отлавливают футболистов в аэропортах, гостиницах, после тренировок. Иной раз, находясь на выезде, не перестаю удивляться этим «охотникам за автографами». Они составляют целые альбомы, где каждому игроку отведена отдельная страничка: фото уже наклеено, имя и фамилия обозначены, остается только оставить подпись. Что и говорить, такой подход впечатляет. Поэтому коллекционерам у нас с ребятами отказывать не принято, даже если опаздываешь на самолет: волей-неволей сам начинаешь переживать, чтобы «охотник» выполнил свою миссию.

<p>39. Твои любимые места в Москве?</p>

К настоящему моменту всю свою жизнь я провел в Москве, однако похвастаться доскональным знанием своего родного города не могу. На то есть уважительная причина: очень трудно совмещать постоянные тренировки и разъезды с изучением столицы. Хотя вообще-то считаю, что коренному москвичу, безусловно, следует разбираться в хитросплетениях улиц и достопримечательностях своего города.

Если же говорить о местах спокойных, то так уж сложилось, что мне по душе типично «армейские» районы: «Динамо», «Сокол», Песчанка. Там можно неторопливо пройтись по улочкам, заглянуть в парк. Да и ребята в красно-синих шарфах, то и дело встречающиеся по пути, поднимают настроение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии