100 пенальти от читателей

В первый раз я оказался за границей лет в девять или десять, будучи футболистом армейской ДЮСШ. Мы поехали на детский турнир в Югославию, в Белград. Жить предстояло в семьях таких же юных футболистов. Что очень хорошо отложилось в памяти: когда ехали из аэропорта, я изо всех сил старался запомнить дорогу, чтобы при первой возможности сбежать обратно. Но вскоре никуда уезжать уже не хотелось, поскольку все мы попали к очень хорошим родителям. Правда, на турнире проиграли всем подряд. Но это и немудрено: соперники были старше наших ребят на два года, а меня — на целых четыре. А через два года после этого мы отправились в Италию. Опять расселили всех по семьям, и на этот раз мне повезло еще больше. Дело было в Неаполе, и я попал к мальчику, отец которого как раз в то время выступал за «Наполи». Фамилию сейчас уже не вспомню, хотя очень интересно, кто же это был. Этот футболист все дни катал нас на своем шикарном 190-м «Мерседесе». Представляете себе ощущения парня, который всю свою недолгую жизнь только на «Жигулях» и ездил! А еще я впервые в жизни увидел Средиземное море, понял, что наша Земля — это не только Москва, Россия.

Иными словами, испытал своеобразный культурный шок. Наверное, именно после этого стал задумываться о том, что в мире есть очень красивые места, и в некоторых из них непременно нужно побывать.

12. Приходилось ли тебе драться на поле?

Да, такое случалось, и не раз. Самый запоминающийся случай произошел в Калининграде на одном из юношеских турниров. Было нам лет по 15–16, в финале мы играли с местной «Балтикой», на поле кипели страсти, арбитр, как водится, подсуживал хозяевам. В итоге игроки распалились настолько, что в конце матча вспыхнула драка. Не просто потасовка, а настоящее месиво. Я побежал в самую кучу, туда же ринулись тренеры, милиционеры, родители калининградских ребят. Стояли своей командой в центральном круге и отбивались от всего стадиона. Если бы на поле прорвались еще и болельщики — а некоторые из них, как я краем глаза успел заметить, очень этого хотели, — нас бы наверное, закопали прямо там. Однако милиции все-таки удалось взять ситуацию под контроль. Все продолжалось каких-то три минуты, но пережили мы за это время больше, чем кому-то выпадает за год.

Несколько раз более или менее серьезно мы дрались с ребятами из московского «Спартака». Один эпизод произошел на их домашнем поле в Сокольниках, когда играли между собой команды 1985-го года рождения, а 84-го разминались вокруг поля. Самый негативный момент: их старшие товарищи рванули на поле, а наши предпочли остаться в стороне — смотрели, как нам отвешивают пендели. Но мы все равно не отступили, дали соперникам отпор. Беспорядки прекратили все те же родители с тренерами — больше было некому. Конечно, я согласен с теми, кто считает, что в футболе не место дракам и насилию. Но во всех этих случаях мы становились заложниками обстоятельств, бились с противником, превосходящим нас числом. А вообще, выяснять отношения нужно только на поле и только дозволенными методами. В конце концов, это футбол, а не бои без правил.

13. Любимый и нелюбимый предмет в школе?

Родители очень хотели, чтобы, несмотря на ежедневные тренировки, я исправно посещал занятия и рос образованным. Да и сам я старался не запускать ни один предмет. Правда, главным образом потому, что в противном случае это отразилось бы на моем увлечении футболом. Армейские тренеры традиционно следят за успеваемостью, справедливо полагая: получится из тебя футболист или нет, но азы школьной премудрости ты постичь обязан.

И тем не менее, конечно, у меня были любимые и нелюбимые предметы. Помимо истории, всегда с энтузиазмом ходил на труд. Как, наверное, и у всех остальных российских школьников, у нас были сдвоенные уроки. Труд нравился тем, что за два часа вполне можно было смастерить какую-нибудь полезную вещь. Например, табуретку. То есть ты видел какие-то осязаемые результаты своей работы, а это всегда интересно. Да и получалось у меня обычно неплохо — видно, руки откуда надо растут.