100 рассказов из истории медицины

Едва Отто Обермайер, прозектор берлинской клиники Шарите, сообщил 20 августа 1873 г. об открытии спирохеты – возбудителя возвратного тифа, как заразился от покойника холерой и умер. Его дело продолжил прозектор Одесской городской больницы Григорий Минх. Привив себе кровь больного возвратным тифом, он поставил под мышку градусник и взял записную книжку, чтобы фиксировать течение болезни.

Так его и госпитализировали в инфекционное отделение его же больницы. Минх попросил заведующего отделением Осипа Мочутковского ничего не предпринимать, чтобы «исследовать болезнь в нормальном течении». Мочутковский хотел было снизить жар, посадив пациента в холодную ванну, но тот грозился выпрыгнуть в окно. В крови идущего на поправку Минха нашли тифозную спирохету: первое свидетельство того, что заражение может происходить через кровь, а кровососущие насекомые – наиболее вероятные переносчики.

Эксперимент произвел на инфекциониста настолько сильное впечатление, что в 1876 г. Мочутковский провел над собой такой же, но уже с сыпным тифом. Он чуть не умер, заработал миокардит, мигрень и ослабление памяти. И все же результат был достигнут: клиника тифа налицо, а спирохет в крови нет. Следовательно, настоящий сыпной тиф – гроза любой армии – вызывается чем-то еще, и это что-то могут переносить насекомые. Какие же? В историческом письме редактору еженедельника Московского хирургического общества «Летопись врачебная» от 2 (14 по новому стилю) февраля 1878 г. Минх предложил исследователям «набрать небольшое число известных насекомых (клопов, блох…), которых легко найти…»

Гипотеза вызвала недоверие: раз оба работают в больнице, могли заразиться от пациентов. Тогда биолог Илья Мечников, по роду деятельности не общавшийся с больными, привил себе возвратный тиф и переболел им, доказав правоту Минха: кровь заразна (биографы усматривают в этом подвиге замаскированную попытку самоубийства).

В 1909 г. тиф обрушился на французскую колонию Тунис. Сотрудник Мечникова по Институту Пастера Шарль Николь инспектировал больницу для туземцев. Очереди в приемный покой образовались громадные, многодневные. Пол и двор были завалены телами больных и умирающих. В этих очередях заражались тифом. Переболел и персонал регистратуры, но в палатах тиф не распространялся. Николь заметил, что «тифик» становится безвреден, когда он вымыт, побрит и переодет в больничную пижаму. Изъятую у пациентов одежду осмотрели и обнаружили на ней только один вид паразитов – платяную вошь. Тогда Николь ввел кровь «тифика» макаке. Она заболела, а покусавшие ее вши заразили других, изолированных макак. За этот опыт Николь получил Нобелевскую премию в 1928 г. Ему посчастливилось дожить до нее.

Меньше повезло американцу Говарду Риккетсу, который в 1910 г. доказал, что похожие на тиф болезни возбуждают неизвестные прежде внутриклеточные паразиты – и тут же пал их жертвой. Но он успел подметить важное свойство возбудителей сыпняка: они не культивируются вне живого организма (это сильно усложняет производство вакцины; только 30 лет спустя в Перми Алексей Пшеничнов научился культивировать риккетсий).

Конкретный вид паразитов, вызывающий сыпной тиф, установил в 1915 г. австрийский биолог Станислав Провачек, когда дезинфицировал бараки лагеря русских военнопленных. Наблюдал он паразита вместе с бразильцем Энрике Роша Лима, приехавшим в Европу на стажировку. Оба заболели. Выжил Роша Лима, который нарек злодея риккетсией Провачека. Таким образом, организм Rickettsia prowazekii носит имена сразу двух убитых им ученых.

Зная возбудителя и переносчика, можно делать вакцину. Первым добился успеха Рудольф Вайгль – полуавстриец-получех, работавший в австро-венгерском Львове. Сначала он пытался откармливать зараженных вшей, чтобы обработать их фенолом и так получить ослабленный возбудитель (который и был вакциной). В процессе Вайгль сам перенес тиф. Когда пришел в себя, война закончилась, Австро-Венгрия развалилась. Зато возникло «мировое правительство» – Лига Наций, которая передала Львов Польше.

Драматические события развернулись в России. Территорию, подконтрольную советскому правительству, охватила беспрецедентная эпидемия сыпного тифа. Прежде эта болезнь свирепствовала только в зоне боевых действий или в каком-то одном городе. Но сейчас она распространилась повсеместно. Разносили ее мешочники. Поскольку Ленин запретил торговать продуктами питания в магазинах и перевозить муку вагонами, снабжение шло только через спекулянтов-частников. Они доезжали до украинской границы или до линии фронта, за которой водились продукты, и там закупали хлеб, муку и крупы. Передвигались мешочники нелегально в товарных вагонах, которые никто не дезинфицировал. Беда в том, что инкубационный период сыпного тифа не менее пяти дней, а за это время больной может уехать очень далеко.