100 рассказов о стыковке

В конце февраля 1999 года начался 14–й год полета в космосе орбитальной станции «Мир». Когда 13 лет назад РН «Протон» с первым модулем будущей станции, прочертив яркую полосу по небосклону Байконура, ушла вверх, растворившись в темном небе, тогда никто из нас не думал о том, во что выльется эта очередная пилотируемая программа, начатая после всех предыдущих семи «Салютов». Все те старые станции вместе взятые уложились в 15 лет, причем с перерывами, иногда — продолжительными. Мало кто из космических архитекторов верил, что этот модуль, названный базовым, постепенно, в течение 10 лет будет обрастать другими модулями, и станет центральным ядром сложного космического сооружения, который мы стали называть орбитальным комплексом (ОК). И уж, конечно, никто не мог тогда предсказать, что наш орбитальный «Мир» переживет мир социалистический, и к нему будут пристыковываться американские Шаттлы, и долгие месяцы на нем будут летать американские астронавты. Этот «Мир» заполнил нашу жизнь на вторую половину 80–х и на все 90–е годы, до самого конца XX века.

В рассказах 3–й и 4–й глав написано немало об орбитальном «Мире», о нем можно писать не одну книгу, целую сагу. Эта космическая эпопея достойна этого, она дала богатейший, можно сказать, уникальный материал. Здесь, в этом рассказе, год 1997 выбран не случайно, он занял особое место в «мировой» космической эпопее. Этот год оказался насыщенным событиями, драматическими происшествиями, которые граничили с катастрофой. Стали говорить, что наш «Мир» загибается, он постарел, физически износился, что его «собачий» возраст достиг предела. Однако постарела не только техника, но и люди огромного наземного персонала, те, кто строил и готовил корабли и кто управлял орбитальным комплексом с Земли. С одной стороны, специалисты не только не утратили свою квалификацию, но и приобрели дополнительный уникальный опыт. С другой стороны, все эти люди тоже постарели вместе с техникой, которую они создали, запустили и поддерживали в космосе не одно десятилетие. Несмотря на то, что ряды их здорово поредели, а у оставшихся не осталось прежнего энтузиазма, люди продолжали нести свой крест до конца. Постепенно надвигавшийся кадровый кризис был предопределен тем, что процесс обновления был в корне подорван. При самых благоприятных обстоятельствах, которые смогли бы обеспечить постоянный приток новых сил, молодых инженеров, этот процесс не развивался бы так стремительно.

В конце 1997 года наш руководитель в целом постаревшей организации, тоже далеко не молодой человек, развязал широкую кампанию обновления руководящего состава. Если отвлечься от некоторых особенностей данной ситуации, принципиальная идея была правильной: нужны молодые руководители, а опытных стариков целесообразно перевести в замы, которые могут передать свой уникальный опыт, пока это еще возможно. Процесс назвали ротацией, хотя и не совсем точно.

Однако истина, как известно, в оттенках. В данном случае эти оттенки были очень существенными, можно сказать, определяющими. К сожалению, в нынешней пилотируемой космонавтике очень многое держится на пожилых и немолодых людях. У нас не так уж много молодежи, которой можно передать опыт.

Кто?то заметил, есть же русская пословица: «не руби сук, на котором сидишь», — значит, так бывает. Можно продолжать цитировать пословицы об особенностях русской охоты и пехоты. Тут уж, похоже, ничего не поделать.

5.3 Просто МКС. 1995–1997 годы

Перестройка, начатая в 1985 году, шесть лет спустя привела к распаду Советского Союза. Прошло еще пять лет, и мы жили уже в совсем изменившейся стране и в обновленном мире. С середины 1995 года к российскому «Миру» начали стыковаться американские Спейс Шаттлы, космонавтика и астронавтика продолжали изменяться, перестраиваться. После начала перестройки МКС — Международной космической станции «Фридом» — ее название «Свобода» превратилось сначала в «Альфа», а еще через пару лет станцию стали называть обезличенно и сухо — МКС. Я с моим стыковочным коллегой из Хьюстона Д. Хамилтоном продолжали называть ее «Спейс—Стейшн–Перестройка», несмотря на то, что наше предложение на конкурс, объявленный штаб–квартирой НАСА, не приняли. Надо отметить, что этот конкурс вообще спустили на тормозах, можно сказать, замотали. Несмотря ни на что, МКС продолжала перестраиваться. Разные причины, внутренние и внешние, заставляли менять конфигурацию и космическую архитектуру в обновленной человеческой цивилизации на переломе веков.