100 рассказов о стыковке. Часть 1

Уже следующий за Гагариным полет в космос принес большую неожиданность. В течение суток второй космонавт планеты Герман Титов испытывал в невесомости, мягко говоря, большой дискомфорт. Полет Титова наверняка повлиял на решение Королева начать разработку искусственной тяжести. После полета Титова внесли также существенные коррективы в методы как отбора, так и тренировок кандидатов в космонавты. Тем не менее летом 1963 года еще большие проблемы возникли в трехсуточном полете Валентины Терешковой. Однако истоки ее проблем находились больше в психологической, чем в физической сфере, а также были связаны с ее профессиональной подготовкой (она была лишь парашютисткой, а не инженером, окончившим МАИ, как ее соперница В. Пономарева). После того как ее благополучно вернули на Землю, Главный конструктор даже дал зарок больше не пускать женщин на орбиту, тем более — в одиночку, хотя, безусловно, Валентина Владимировна была смелой женщиной. Первая в мире женщина–космонавт, оказавшаяся также очень честолюбивым человеком, не была, конечно, заинтересована в том, чтобы кто?то слетал лучше нее. В ту пору в отряде космонавтов все еще проходили подготовку несколько женщин. Помню, что лекции, посвященные искусственной тяжести, девушки, которых Гагарин называл почему?то мамзельками, слушали очень внимательно. Однако вскоре они исчезли с «космического горизонта». Первым запрет на появление женщин в космосе нарушил через двадцать с лишним лет Глушко. Надо сказать, он выбрал для этого почти профессиональную летчицу Светлану Савицкую, которой оказалась не страшна не только невесомость: она первая из женщин вышла в открытый космос.

Невесомость сильно влияет на организм человека, на его физическую природу. В первых кратковременных полетах это действие ограничивалось в основном большим или меньшим расстройством вестибулярного аппарата. Когда начались длительные полеты в космос, узнали гораздо больше о специфике этого воздействия: о постепенной перестройке сердечно–сосудистой системы, атрофии мышц, особенно нижней половины тела, а также изменении обмена веществ в костях, о так называемом вымывании кальция. Космическая медицина и инженерия разработали комплекс мер и средств для уменьшения этого воздействия. Без этих мероприятий длительные полеты в космос практически невозможны.

Рассказывая об искусственной тяжести, я посчитал уместным коснуться также некоторых других аспектов, связанных с космическими полетами, по крайней мере в недавнем прошлом. Космонавт, попав в невесомость, освобождался от оков земной тяжести, а после возвращения с орбиты оставался в каком?то смысле внеземным, космическим человеком. Он продолжал пребывать, образно говоря, в условиях земной, искусственной невесомости, свободной от многих уз, которые связывали его до полета. После возвращения на грешную землю временный «небожитель» сохранял за собой часть свободы, приобретенной в космосе. Социальные цепи общества уже не действовали на него так сильно, как до полета.

Человек противоречив, его природа, физическая и социальная, двойственна. Об этом написано очень много, начиная с самого Дарвина, но, пожалуй, лучше всего — в книге известного зоолога Д. Морриса «Голая обезьяна». Человеку приходится постоянно сдерживать свои изначальные обезьяньи инстинкты, а они складывались многими тысячелетиями, когда наши предки жили полигамными стаями на деревьях, задолго до того как начали формироваться социальные нормы нашей цивилизации. Когда тормоза этих норм отпускают, древняя природа «голой обезьяны» начинает действовать во всю мощь.

Я, конечно, не являюсь ни профессиональным психологом, ни социологом и затрагиваю весьма деликатную тему, связанную с известными личностями. Все?таки мне хотелось поделиться своими многолетними «космическими» наблюдениями. Пусть не обижаются на меня космонавты и астронавты, я много раз на себе испытывал нашу общую человеческую природу, и ее обезьянью и социальную составляющую. Я полагаюсь также на многолетнее взаимопонимание и дружбу с героями космоса, россиянами и американцами.

История первых космонавтов, как, впрочем, и американских астронавтов, особенно интересна и примечательна, в том числе в связи с затронутой темой.