100 шкафов

Черная кошка, сидевшая у Генри в ногах, поднялась, и сидевший на груди Блэйк напрягся. Генри услышал приглушенное ворчание кота. Это не было похоже на шипение или фыркание. Блэйк рычал, как мог бы рычать тигр. Последнее, что было нужно Генри, — это кошачья драка у него груди. Но и подниматься ему не хотелось, потому что тогда пришлось бы скинуть Блэйка. А ударить черную кошку ногой он не мог, потому что она сидела выше колен. Где нож? Наверное, он его уронил. Черная кошка сделала еще шаг к его голове.

Тут, ничего толком не успев решить, Генри сел, подхватил Блэйка правой рукой и смахнул с себя другую кошку левой. Он ударил ее. Она отлетела к дверям, и Генри услышал, как она на высокой ноте взвыла от боли. Поводок натянулся, кошку вздернуло вверх, и она снова упала на пол. Поводок дернули еще раз, и кошку поволокло вдоль кровати в сторону стены, но она, сопротивляясь, уцепилась когтями за одеяло. Поводок продолжали тянуть, и он сдавливал перепуганной кошке горло до тех пор, пока она не отпустила одеяло, позволив волочь себя дальше. Ее прибило к шкафам. На секунду когти впились в стену, но тут же снова ее отпустили, и кошку ударило об пол. Генри вскочил, продолжая прижимать к себе Блэйка, и смотрел, как поводок втягивает извивающуюся, шипящую и упирающуюся черную кошку обратно в черный шкаф. Секунду Генри стоял неподвижно, затем бросил Блэйка и кинулся к открытой дверце. Со всей силы пнув ее, так что она закрылась, он задвинул ее кроватью.

Затем он посмотрел на бело-серого беззаботного Блэйка. Он как ни в чем не бывало умывался, сидя на кровати. Закончив, он взглянул на Генри, свернулся клубком у него на подушке и закрыл глаза.

Глава 10

Еще до того, как открылась дверь, Генри услышал скрип ступенек. Генриетта вбежала вкомнату. Она улыбалась.

— Генри, я узнала! Я узнала, как открыть другие шкафы. Ой, и Блэйк тут. Не знала, что он тебе нравится, — прошептала она самым громким шепотом, на который была способна.

Генри открыл рот, чтобы ответить, но Генриетта не дала ему этой возможности.

— Я все разузнала! — Она подпрыгнула на месте. — То есть сейчас я узнала только часть, но узнаю больше, когда больше прочитаю.

— Ты читала дедушкин дневник? — спросил Генри.

— И да, и нет. Я нашла еще один. Он был под подушкой.

— Что? — Генри сделал большие глаза. — Ты ходила в его спальню? Но как?

Генриетта улыбнулась:

— При помощи ключа, разумеется. Я поднялась к тебе. Ты спал. Света в почтовом ящике не было, поэтому я взяла ключ и дневник.

— Что? — в очередной раз воскликнул Генри. — Зачем ты это сделала?

— Ну, я знала, что если бы ты не спал, то не разрешил бы мне. — Она захихикала. — Да и не похоже, чтобы ты хотел их спрятать. Не в ящике для носков, по крайней мере. Анастасия всегда первым делом заглядывает в него. Никто не прячет вещи в ящик для носков, если только не хочет, чтобы их нашли.

— Генриетта…

— Ну, послушай меня.

Генри встал и приложил палец к губам.

— Так, — прошептала Генриетта. — Слушай. В дневнике написано только про шкафы. Там сказано, что пять из них не закрываются. Мы пока открыли только три, и один из них закрывается на ключ. Так что есть еще три. И там написано что-то про то, как проходить в них. Я так и знала, что это возможно, только пока еще не совсем понимаю как.

Она бросила первый дневник на кровать, раскрыла второй, ею найденный, и ткнула пальцем в длинный список.

— Видишь? Это как-то связано с замками-компасами. Для каждой двери есть своя комбинация, и если ты наберешь ее на этих замках, можно пройти внутрь.

— Но это же не уменьшит тебя.

Генриетта опять засмеялась.

— Должно. Или шкаф должен увеличиться. Ладно, давай пока откроем оставшиеся три шкафа. Ой! — Она опустилась на колени на кровать Генри и осмотрела стену со шкафами. — В почтовом ящике горит свет.

— Ага.

Генриетта взглянула на Генри.

— А ты туда смотрел снова?

— Нет, Генриетта. Послушай теперь ты меня хоть пару секунд. — Генри сделал глубокий вдох и описал все, что произошло с ним по вине больной кошки.

Генриетта в удивлении запрокинула голову.

— А ты уверен, что не спал?

— Да, я спал. Но когда проснулся, на мне были кошки.

— Это было очень любезно со стороны Блэйка, — сказала Генриетта. — Ты же знаешь, что он тебя недолюбливает, — она оглядела стену. — Они могут открывать двери с другой стороны? Но как?

— Ну, черная не закрывается никакой щеколдой. Я ее припер кроватью.

— А откуда ты узнал, что та кошка была больна?

— У нее были язвы и проплешины.

— Фу, — она сморщила нос. — Это отвратительно.

— Точно, — согласился Генри. — Думаю, она пыталась добраться до моего лица, но не могу сказать с уверенностью.

Генриетта завертела головой.

— Все, не надо мне больше об этом рассказывать. Просто не отодвигай от нее кровать и никогда больше не открывай.

Генри почувствовал, что у него краснеют уши.

— В каком смысле не открывай? Это ты все время хочешь ее открыть.

— Она открылась сама? — спросила Генриетта. — Ты не открывал ее первым?

Генри помедлил.

— Ну, да. Открыл и нашел там свой нож. Я забрал его и снова ее закрыл. — Он промолчал обо всем, что касалось шнурка и колокольчика.