100 шкафов

— Не знаю, — сказал Генри. — Но нам пора идти. Генриетта может рассчитывать только на нас.

Генри слез с каменной глыбы и тут же чуть не упал, споткнувшись о кота. Блэйк сидел у его ног, тупо уставившись на него. Затем он побежал, насколько Блэйк вообще мог бегать, к дереву и нырнул в расщелину. Но тут же вылез оттуда и снова подошел и уставился на Генри. А затем опять побежал к расщелине.

— Кажется, кот хочет вернуться, — сказал Ричард.

— Мы скоро вернемся, Блэйк. Но сначала нам надо найти Генриетту. — Генри развернулся и начал спускаться по склону к старой разбитой стене. Ричард пошел за ним. Блэйк обогнал их, запрыгнул на руины стены и, выгнув спину, зашипел на Генри.

— Блэйк, прекрати! — сказал Генри. Он схватился рукой за край стены, чтобы перепрыгнуть, но тут же быстро ее отдернул, потому что из нее уже текла кровь. Блэйк сел и притих, но на тыльной стороне ладони Генри уже красовались четыре глубокие царапины от его когтей. — Блэйк! — завопил Генри. — Брысь! Иди домой или делай что хочешь, но нам надо найти Генриетту, — он прижал царапины к губам.

Ричард неуверенно подошел к Генри.

— Может, ее здесь нет, — произнес он.

— Раз кот здесь, то и она должна быть здесь, — сказал Генри. — Вполне очевидно.

— А мог кот попасть сюда вслед за нами? — спросил Ричард.

Генри вздохнул. Ему нельзя было злиться. Потому что разочарование в любую минуту могло перерасти в отчаяние. Ричард мог быть прав, и если он прав, то они могли уже никогда не найти Генриетту. Он повернулся к Блэйку.

— Лучше бы ты был собакой, — сказал он. — Где Генриетта? — он посвистел. — Ищи Генриетту!

Блэйк был оскорблен таким обращением, но все же спрыгнул со стены и не спеша пошел, держа хвост трубой, обратно в сторону дерева.

Генри втянул в себя столько бадонского воздуха, сколько мог, и прислушался к бризу, шелестевшему бесчисленными листьями. Движение воздуха было легким и едва заметным, но, касаясь листьев, этот легкий бриз создавал сильный и продолжительный шум, подобный шуму водопада. Генри чувствовал дуновение ветра на своем лице, чувствовал запах мха, мягкой земли и солнечного света. Его тело трепетало от чего-то непонятного. Волшебство? Воспоминания? Он не мог задержать взгляд на какой-нибудь одной точке. Его глаза словно пытались ухватить какое-то неуловимое движение. Они пытались уловить движение ветра.

«Вот где мне бы хотелось быть, — подумал Генри. — Почему ты не можешь быть здесь, Генриетта? Почему я уверен, что ты сейчас в каком-то ужасном месте?»

Генри повернулся и увидел, как тощие ноги Ричарда исчезли в расщелине дерева. Блэйка уже не было. Генри снова вздохнул и поплелся к дереву, шаркая пальцами ног по земле.

Глава 12

Генриетта сбежала вниз по чердачной лестнице, но отца на площадке не обнаружила. В щели под дверью ванной комнаты света не было. Дверь в комнату дедушки по-прежнему была открыта, и там все еще горел свет. Либо он что-то уронил в спальне, но еще не вышел; либо он что-то уронил в спальне и вообще не собирается оттуда выходить; либо он вышел, увидел, что в комнате дедушки горит свет, и зашел внутрь, чтобы найти всему этому объяснение.

Генриетта на цыпочках подбежала к приоткрытой двери, заглянула и увидела, как отец исчез из поля видимости. У нее екнуло сердце: она поняла, что все ее надежды на то, чтобы и дальше заходить в комнату дедушки и хранить его дневник и ключ, только что пропали навсегда. Но Генриетта была храброй девочкой, так что она взяла себя в руки и приготовилась к неизбежному объяснению. Расправив плечи и натянув на себя улыбку, Генриетта вошла в комнату.

Она раскрыла рот, но сказать ничего не успела, так и оставшись стоять с открытым ртом. Перед собой она увидела спину маленького, старого, если верить свисавшим над ушами седым волосам, лысеющего человека. И пиджак на нем был такой, какой обычно носят старики: коричневый в клеточку, а на локтях — плохо пришитые заплатки. Он стоял около книжного шкафа, перебирая корешки старинных книг и бормоча что-то себе под нос.

Не существует какого-то определенного протокола, которого следует придерживаться маленьким девочкам, когда они обнаруживают маленького старого человека, копошащегося в и так уже достаточно таинственной комнате. Так что Генриетта сделала все возможное в подобной ситуации.

— Прошу прощения, — произнесла она тихо.

Старичок обернулся, уронив на пол несколько книг. У него было лицо, казавшееся слишком маленьким по сравнению с его головой, а у левого глаза он держал стекло из сломанных очков. Секунду он смотрел на Генриетту, и она постаралась ему улыбнуться. Затем он бросился на пол, да так быстро, что Генриетта раньше и не подозревала, что такое возможно. Она начала расспрашивать, все ли с ним в порядке, но он открыл дверцу в основании книжного шкафа и полез внутрь.

— Эй, подождите, — сказала она ему вслед. — Я просто хочу с вами поговорить.

Она подскочила к нему и ухватила за ногу. Он лягнул ее в живот, оставив у нее в руках ботинок. Генриетта жестко приземлилась на пол, хватая ртом воздух, а нога человека исчезла в шкафу.