100+ удивительных русских… о которых вы могли не знать

Закат своей жизни Алексей Вячеславович встречает во Францию, где через пять лет, в 1971 году, отходит в мир иной.

Булгаков Николай / Не литература, а бактерии

Родной брат Михаила Булгакова – почти одно с ним лицо. Но жизнь Николая Афанасьевича вполне тянула бы на отдельный рассказ авторства брата. Любовь к медицине у Булгаковых была делом семейным. Булгаков-младший сначала учился на медицинском факультете в университете Киева, чуть не погиб от рук петлюровцев, и позже, будучи юнкером вместе с войсками Врангеля, отбыл в Галлиполи.

Далее судьба отправила Николая Афанасьевича в Загреб изучать бактериофагов. Да, это была его специализация. В этой теме он настолько преуспел, что был приглашен во Францию.

Жизнь стала чуть стабильнее. «Условия дают мне возможность скромно жить, ни от кого не завися, я этого давно не имел», – пишет Николай брату.

Во Вторую мировую был интернирован и отправлен в лагерь, где работает врачом и участвует в сопротивлении. Благодаря Николаю Булгакову некоторым пленным удалось бежать из лагеря.

До конца жизни он сотрудничает с Пастеровским институтом. За научные заслуги награжден орденом Почетного легиона. Старшего брата пережил на 26 лет.

Визель Эмиль / Триумфатор Парижских салонов

Надеюсь, мы никогда не окажемся в положении некоторых наших героев. Это очередной случай «кто был всем и стал ничем». Барон Эмиль Оскарович Визель прошел прекрасный путь на службе искусству: выпускник физмат-факультета, влюбленный в живопись. Долгие годы обучения в лучших европейских художественных школах, вроде школы Кормона и Академии Каларосси. После выставки в Парижских салонах слава портретиста и заказы от знати.

Не менее насыщенной была его музейная работа. Визель был хранителем Музея Академии художеств. Провел там реформы, участвовал в формировании Русского музея. Именно благодаря ему были спасены фонды Академии во время революции.

В 1935 году почти семидесятилетнего старика вместе с семьей ссылают в Казахстан, через пару лет сын погибает в лагерях. Каким-то чудом Эмилю Оскаровичу разрешают вернуться в Ленинград. Но впереди блокада, и в 1943 году он в ней умирает.

Что должно случиться, чтобы таких историй больше не было?

Врангель Николай / Барон-искусствовед

Николай Николаевич Врангель был младше своего известного родственника, но в свое время был не менее знаменитым… искусствоведом. За свои отведенные 35 лет он написал десяток статей и книг, был редактором нескольких журналов, вроде «Аполлона» и «Старого времени», организатором выставок, страстным исследователем русского и европейского классического искусства. Весь свой художественный вкус Врангель воспитал у себя сам, обучаясь дома ввиду плохого здоровья, будучи фантастически усидчивым и работоспособным.

Свою первую выставку «Русская портретная живопись за 150 лет (1700–1850)» он собрал еще 20-летним юношей, и это без малейшего опыта и на площадке Академии наук. Он дружил с мирискусниками, старшими товарищами его были Дягилев и Бенуа (с первым они и вместе делали выставки, и конкурировали на том же поле, а последний был ему близким другом). Несколько лет он работал в Эрмитаже в отделении живописи, моментально мог отличить копию от оригинала.

В воспоминаниях его описывали как живого, веселого, любящего хорошие и крепкие шутки человека, князь Волконский называл его Кока… Кока Врангель был вполне эмоционален, в историю вошла его показная «схватка» с художником Михаилом Боткиным, которому тот прилюдно отвесил пощечину… Не сошлись во взглядах. В итоге Николай провел шесть недель в Арестном доме на Казачьем плацу, где он научился чистить сапоги, мыть полы, посуду, стекла, там же он продолжал работу над «Историей скульптуры», заказанной ему Грабарем.

В 1900-х у него была насыщенная творческая жизнь, которую с началом войны он совмещал с работой в Красном кресте. Смерть забрала Коку в 1915 году, для культурного Петербурга это была настоящая драма.

В открытом доступе есть его труды, чтобы оценить масштаб работы и личности: сборник «100 портретов деятелей русского искусства» или «Помещичья Россия».

Высоцкий Вульф / Чайный сионизм

Примерно 35 % потребителей чая в Империи при покупке продукции «Торгового дома Вульфа Высоцкого» поддерживали мировое сионистское движение, правда, об этом не знали. Так вышло, что чайный олигарх очень много денег отдавал на благо израильского народа. В частности, благодаря его пожертвованиям существует самый известный технологический вуз Израиля Технион.

Высоцкие всегда были на коне, они чувствовали, где деньги. Успешная торговля с Китаем, хорошая система продаж – все это давало компании годовой оборот 30 млн рублей в год, а на сухом законе во время Первой мировой, когда люди потребляли чифирь, чаеторговцы получали по 70 млн в год.

Одна из самых богатых семей страны, завидные невесты и женихи. Так, например, Борис Пастернак был влюблен во внучку Высоцкого, но у них ничего не вышло.