100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Историки скажут тебе, что не стоит делать предположения о том, насколько иначе сложилась бы история, если бы то или иное событие не произошло[31]. К счастью, я не настоящий историк. Что было бы, если бы Розу не убили? Что еще ей удалось бы сделать? Ее убийство ослабило движение левых на многие годы, а если бы они сплотились, то смогли бы предупредить воцарение национал-социализма? Хочу ли я сказать, что Роза Люксембург предотвратила бы нацизм? Нет, я вовсе не хочу делать таких выводов, потому что заканчиваю все предложения вопросительным знаком? Отлично.

В любом случае, у Розы Люксембург есть чему поучиться. Не то, чтобы мы с тобой что-то замышляли. Нет, сэ-э-эр! Нечего тут смотреть!

98. Констанция Маркевич (1868–1927 гг.)

Любой, кто был знаком с ирландской революционеркой Констанцией Маркевич в детстве, никогда бы не подумал, что она проживет такую жизнь. Она родилась в 1868 году в аристократической семье Гор-Бут и входила в элиту англо-ирландских землевладельцев. В арендной системе землевладения того времени земледельцы платили ренту богатым землевладельцам, которые зачастую даже не жили в сельской местности. Если ты ирландец и католик, то тебя в твоей же стране считали второсортным гражданином и тебе предстояло жить в нищете и нестабильности. Констанция же выросла в прекрасном семейном особняке Лиссадель Корт на 48 комнат в графстве Слайго. Она научилась всему, что должна знать и уметь юная леди такого высокого положения, у своей гувернантки по прозвищу Сквидж. Констанция была красивой, озорной и смелой и обожала ездить верхом, охотиться и рисовать. Она была умной, живой, счастливой и храброй. Как-то раз, на званом ужине в ее доме, какой-то важный дядька, чье имя мы с радостью опустим, положил руку ей на колено под столом. Она взяла его за руку, подняла вверх и объявила гостям: «Вы только поглядите, что я нашла у себя на коленях!» Мы можем лишь предположить, что тот мужик скончался от стыда прямо на месте. Ну и поделом тебе и земля пухом, старый извращенец.

Поэт Уильям Батлер Йейтс, который навещал своих родственников в городе неподалеку от Лиссаделя, писал, что Констанция «часто проезжала мимо верхом на лошади, отправляясь на охоту и возвращаясь с охоты, к тому же была признанной красавицей графства». Он даже сочинил стихотворение, в котором сравнивал ее с дикой птицей (в хорошем смысле). Годы спустя она обедала с Йейтсом в Лондоне, но мужчина за соседним столом, очарованный ее красотой, украл у Йейтса славу за сонет в ее честь, которую тот написал на скатерти: он отрезал кусок скатерти с сонетом и подарил ей, когда Йейтс вышел. (А потом Йейтсу пришлось отвечать за ущерб, нанесенный скатерти.)

На какое-то время Констанция переехала в Париж изучать искусство и стала носить кольцо, которым показывала, что не просто любит искусство, но и считает себя его женой, что невероятно типично для студентов-художников. Несмотря на этот неформальный брак, в Париже она познакомилась с милым польским графом Казимиром Дунином Маркевичем — высоким задумчивым брюнетом с голубыми глазами, и за него тоже вышла замуж, став графиней Маркевич.

Судя по всему, на этом рассказ о ее жизни мог бы и закончиться. Она была горячей, умной, веселой и богатой. Но Констанцию запомнят не только как непоседливую студентку факультета искусств и дикую птицу из стихотворения Йейтса.

С 1890-х годов Констанция начала интересоваться двумя вещами: борьбой за избирательное право для женщин и ирландским национализмом. Она стала посещать собрания партии Шинн Фейн, как только ее создали в 1908 году. Целью Шинн Фейн было добиться независимости Ирландии от Великобритании. Констанция вместе с другими женщинами-националистками основала женскую газету под названием Bean na h-Eireann — «Женщина Ирландии», которая «пропагандировала воинственность, сепаратизм и феминизм». Прямо как современные женские журналы.

Цели суфражисток и националистов часто шли вразрез друг другу. Суфражистки критиковали националистские организации за то, что те не воспринимают всерьез своих участниц-женщин, а националисты говорили много нелестных слов в адрес суфражисток, желавших пробиться в британский парламент, который, как они считали, вообще не должен участвовать в управлении независимой Ирландией. Констанция поддерживала оба движения, но приоритет отдавала борьбе за независимость Ирландии. Поэтому она была не в восторге от тех суфражисток, которые, черт бы их побрал, любили империю.

В 1909 году на лекции для Студенческого национального литературного общества Констанция воодушевила студентов следующими словами: «Вооружайтесь и вставайте на защиту своей страны. Вооружите свои души благородными свободными идеями. Вооружите свой разум историей и воспоминаниями людей о своей стране и ее мучениках, ее языком и знанием ее культуры и промышленности. И если настанет день, когда вам придется взять оружие в руки, не уклоняйтесь от этого». Чего уж говорить, подобные речи привлекли к Констанции внимание британских властей.